Главная » Статьи » Библиотека C4 » 25.Детская литература |
Раздел ХИЛ-021 Оскар УайльдСКАЗКИМурманск, Мурманское нижное издательство, 1980г, с.32,с илл. тираж 15тыс. экз. ![]() Аннотация Оскар Уайльд (1854—1900) — английский поэт, драматург, критик, прозаик. Советскому читателю наиболее известны его роман «Портрет Дориана Грея», поэма «Баллада Редингской тюрьмы», сказки. Текст сказок, помещенных в этой книжке, печатается по изданию: Оскар Уайльд. Если интересуемая информация не найдена, её можно Заказать ![]() СЧАСТЛИВЫЙ ПРИНЦ ![]() На высокой колонне, над городом, стояла статуя Счастливого Принца. Принц был покрыт сверху донизу листочками чистого золота. Вместо глаз у него были сапфиры, и крупный рубин сиял на рукоятке его шпаги. >Все восхищались Принцем. — Он прекрасен, как флюгер-петух! — изрек Городской Советник, жаждавший прослыть за тонкого ценителя искусств. — Но, конечно, флюгер куда полезнее! — прибавил он тотчас же, опасаясь, что его обвинят в непрактичности, а уж в этом он не был повинен. — Постарайся быть похожим на Счастливого Принца! — убеждала разумная мать своего мальчугана, который все плакал, чтобы ему дали луну. — Счастливый Принц никогда не капризничает! — Я рад, что на свете нашелся хоть один счастливец! — пробормотал гонимый судьбой горемыка, взирая на эту прекрасную статую. — Ах, он совсем как ангел! — восхищались Приютские Дети, толпою выходя из собора в ярко-пунцовых пелеринках и белоснежных передниках. — Откуда вы это знаете? — возразил Учитель Математики. — Ведь ангелов вы никогда не видали. — О, мы их видим во сне! — отозвались Приютские Дети, и Учитель Математики нахмурился и сурово взглянул на них: ему не нравилось, что дети видят сны. Как-то ночью пролетала тем городом Ласточка. Ее подруги вот уже седьмая неделя как улетели в Египет, а она отстала от них, потому что была влюблена в гибкий, красивый Тростник. Еще ранней весной она увидала его, гоняясь за желтым большим мотыльком, да так и застыла, внезапно прельщенная его стройным станом. — Хочешь, я полюблю тебя? — спросила Ласточка с первого слова, так как любила во всем прямоту; и Тростник поклонился ей. Тогда Ласточка стала кружиться над ним, изредка касаясь воды и оставляя за собой на воде серебристую рябь. Так она выражала любовь. И так продолжалось все лето. — Что за нелепая связь! — щебетали остальные ласточки. — Ведь у Тростника ни гроша за душой и целая куча родственников. Действительно, вся эта речка густо заросла тростниками. Потом наступила осень, и ласточки улетели. Когда они улетели, Ласточка почувствовала себя сиротою, и эта привязанность к Тростнику показалась ей очень тягостной. — Боже, ведь он как немой, ни слова от него не добьешься, — говорила с упреком Ласточка, — и я боюсь, что он очень кокетлив: заигрывает с каждым ветерком. И правда, чуть только ветер, Тростник так и гнется, так и кланяется. — Пускай он домосед, но ведь я-то люблю путешествовать, и моему мужу не мешало бы тоже любить путешествия. Ну что же, полетишь ты со мною? — наконец спросила она, но Тростник только головой покачал: он был так привязан к дому! — Ах, ты играл моею любовью! — крикнула Ласточка. — Прощай же, я лечу к пирамидам! И она улетела. Целый день летела она и к ночи прибыла в город. — Где бы мне здесь остановиться? — задумалась Ласточка. — Надеюсь, город уже приготовился достойно встретить меня? Тут она увидела статую на высокой колонне. — Вот и отлично. Я здесь и устроюсь: прекрасное место и много свежего воздуха. И она приютилась у ног Счастливого Принца. — У меня золотая спальня! — разнеженно сказала она, озираясь. И она уже расположилась ко сну и спрятала головку под крыло, как вдруг на нес упала тяжелая капля. — Как странно!— удивилась она. —На небе ни облачка. Звезды такие чистые, ясные, — откуда же взяться дождю? Климат на севере Европы просто ужасен. Мой Тростник любил дождь, но ведь он такой эгоист. Тут упала другая капля. — Какая же польза от статуи, если она даже от дождя не способна укрыть. Поищу-ка себе пристанище где-нибудь у трубы на крыше. — И Ласточка решила улететь. Но не успела она расправить крылья, как упала третья капля. Ласточка посмотрела вверх, и что же увидела она! Глаза Счастливого Принца были наполнены слезами. Слезы катились по его золоченым щекам. И так прекрасно было его лицо в лунном сиянии, что Ласточка преисполнилась жалостью. — Кто ты такой? — спросила она. — Я Счастливый Принц. — По зачем же ты плачешь? Ты меня промочил насквозь. — Когда я был жив и у меня было живое человеческое сердце, я не знал, что такое слезы, — ответила статуя. — Я жил во дворце Sans Souciкуда скорби вход воспрещен. Днем я забавлялся в саду с друзьями, а вечером я танцевал в Большом Зале. Сад был окружен высокой стеной, и я ни разу не догадался спросить, что же происходит за ней. Вокруг меня все было так прекрасно! «Счастливый Принц» — величали меня все приближенный, и вправду я был счастлив, если только в наслаждениях счастье. Так я жил, так и умер. И вот теперь, когда я уже не живой, меня поставили здесь, наверху, так высоко, что мне видны все скорби и вся нищета моей столицы. И хотя сердце теперь у меня оловянное, я не могу удержаться от слез. «А, так ты не весь золотой!» — подумала Ласточка, но, конечно, не вслух, потому что была достаточно вежлива. — Там, далеко, в узкой улочке, я вижу убогий дом, — продолжала статуя тихим мелодическим голосом. — Одно окошко открыто, и мне видна женщина, сидящая у стола. Лицо у нее изможденное, руки огрубевшие и красные, они сплошь исколоты иглой, потому что она швея. Она вышивает страстоцветы на шелковом платье прекраснейшей из фрейлин королевы для ближайшего придворного бала. А в постельке, поближе к углу, ее больное дитя. Ее мальчик лежит в лихорадке и просит, чтобы ему дали апельсинов. Но у матери нет ничего, только речная вода. Й вот этот мальчик плачет. Ласточка, Ласточка, маленькая Ласточка! Не снесешь ли ты ей рубин из моей шпаги? Ноги мои прикованы к пьедесталу, и я не в силах сдвинуться с места. — Меня ждут не дождутся в Египте, — ответила Ласточка.— Мои подруги кружатся над Нилом и беседуют с пышными лотосами. Скоро они полетят на ночлег в усыпальницу Великого Царя. Там почивает он сам, в своем роскошном гробу. Он закутан в желтые ткани и набальзамирован благовонными травами. Шея у него обвита бледно-зеленой нефритовой цепью, а руки его как осенние листья. — Ласточка, Ласточка, маленькая Ласточка! Останься здесь на одну только ночь и будь моею посланницей. Мальчику так хочется пить, а мать его так печальна. ________________ 1 Дворец Беззаботности(франц.). — Не очень-то мне по сердцу мальчики. Прошлым летом, когда я жила над рекою, дети мельника, злые мальчишки, всегда швыряли в меня каменьями. Конечно, где им попасть! Мы, ласточки, слишком увертливы. К тому же мои предки славились особой ловкостью, но все-таки это было очень непочтительно. Однако Счастливый Принц был так опечален, что Ласточка пожалела его. — Здесь очень холодно, — сказала она, — но ничего, эту ночь я останусь с тобою и выполню твое поручение. — Благодарю тебя, маленькая Ласточка, — молвил Счастливый Принц. И вот Ласточка выклевала большой рубин из шпаги Счастливого Принца и полетела с этим рубином над городскими крышами. Она пролетела над колокольней собора, где стоят беломраморные изваяния ангелов. Она пролетела над королевским дворцом и слышала звуки музыки. На балкон вышла красивая девушка, и с нею ее возлюбленный. — Какое чудо эти звезды, — сказал ей возлюбленный, — и как чудесна власть любви! — Надеюсь, мое платье поспеет к придворному балу, — ответила она. — Я велела на нем вышить страстоцветы, но швеи такие лентяйки. Ласточка пролетела над рекою и увидела огни на корабельных мачтах. Она пролетела над гетто и"увидела старых евреев, заключавших между собою сделки и взвешивавших монеты на медных весах. И наконец она прилетела к убогому дому и заглянула туда. Мальчик метался в жару, а мать его крепко заснула — она так была утомлена. Ласточка пробралась в каморку и положила рубин на стол, рядом с наперстком швеи. Потом она стала беззвучно кружиться над мальчиком, навевая на его лицо прохладу. — Как мне стало хорошо! — сказал ребенок. — Значит, я скоро поправлюсь. — И он впал в приятную дремоту. А Ласточка возвратилась к Счастливому Принцу и рассказала ему обо всем. — И странно, — заключила она свой рассказ, — хотя на дворе стужа, мне теперь нисколько не холодно. — Это потому, что ты сделала доброе дело! — объяснил ей Счастливый Принц. И Ласточка задумалась над этим, но тотчас же заснула. Стоило ей задуматься, и она засыпала. На рассвете она полетела на речку купаться. — Странное, необъяснимое явление! — сказал Профессор Орнитологии, проходивший в ту пору по мосту. — Ласточка — среди зимы! И он напечатал об этом пространное письмо в местной газете. Все цитировали это письмо: оно было полно таких слов, которых никто не понимал. «Сегодня же ночью — в Египет!» — подумала Ласточка, и сразу ей стало весело. Она посетила все памятники и долго сидела на шпиле соборной колокольни. Куда бы она ни явилась, воробьи принимались чирикать: «Что за чужак! Что за чужак!» — звали ее знатной иностранкой, что было для нее чрезвычайно лестно. Когда же взошла луна, Ласточка вернулась к Счастливому Принцу. — Нет ли у тебя поручений в Египет? — громко спросила она. — Я сию минуту улетаю. — Ласточка, Ласточка, маленькая Ласточка! — взмолился Счастливый Принц. — Останься на одну только ночь. — Меня ожидают в Египте, — ответила Ласточка. — Завтра подруги мои полетят на вторые пороги Нила. Там в камышах лежат гиппопотамы, и на великом гранитном престоле восседает там бог Мемнон. Всю ночь он глядит на звезды, а когда засияет денница, он приветствует ее радостным кликом. В полдень желтые львы сходят к реке на водопой. Глаза их подобны зеленым бериллам, а рев их громче, чем рев водопада. — Ласточка, Ласточка, маленькая Ласточка! — сказал ей Счастливый Принц. — Там, далеко за городом, я вижу в мансарде юношу. Он склонился над столом, над бумагами. Перед ним в стакане увядшие фиалки. Его губы алы, как гранаты, его каштановые волосы вьются, а глаза его большие и мечтательные. Он торопится закончить свою пьесу для Директора Театра, но он слишком озяб, огонь догорел у него в очаге, и от голода он вот-вот лишится чувств. — Хорошо, я останусь с тобой до утра! — сказала Ласточка Принцу. У нее было предоброе сердце. — Где же у тебя другой рубин? — Нет у меня больше рубинов, увы! — молвил Счастливый Принц. — Мои глаза — это все, что осталось. Они сделаны из редкостных сапфиров и тысячу лет назад были привезены из Индии. Выклюй один из них и отнеси тому человеку. Он продаст его ювелиру и купит себе еды и дров и закончит свою пьесу. — Милый Принц, я не могу сделать это! — И Ласточка стала плакать. — Ласточка, Ласточка, маленькая Ласточка! Исполни волю мою! И выклевала Ласточка у Счастливого Принца глаз и полетела к жилищу поэта. Ей было нетрудно проникнуть туда, ибо крыша была дырявая. Сквозь эту крышу и пробралась Ласточка в комнату. Юноша сидел закрыв лицо руками и не слыхал трепетания крыльев. Только потом он заметил сапфир в пучке увядших фиалок. — Однако меня начинают ценить! — радостно воскликнул он — Это от какого-нибудь знатного поклонника. Теперь-то я могу закончить свою пьесу. — И счастье было на лице у него. А утром Ласточка отправилась в гавань. Она села на мачту большого корабля и стала оттуда смотреть, как матросы вытаскивают на веревках из трюма какие-то ящики. — Дружнее! Дружнее! — кричали они, когда ящик поднимался вверх. — Я улетаю в Египет! — сообщила им Ласточка, но на нее никто не обратил внимания. Только вечером, когда взошла луна, Ласточка возвратилась к Принцу. — Я пришла попрощаться с тобой! — издали закричала она. — Ласточка, Ласточка, маленькая Ласточка! — взмолился Счастливый Принц. — Не останешься ли ты до утра? — Теперь зима, — ответила Ласточка, — и скоро здесь пойдет холодный снег. А в Египте солнце согревает зеленые листья пальм и крокодилы вытянулись в тине и лениво глядят по сторонам. Мои подруги выот уже гнезда в Баальбековом храме, а белые и розовые голуби смотрят на них и воркуют. Милый Принц, я не могу остаться, но я никогда не забуду тебя, "и, когда наступит весна, я принесу тебе из Египта два драгоценных камня вместо тех, которые ты отдал. Краснее, чем красная роза, будет рубин у тебя, и сапфир голубее морской волны. — Внизу, на площади, — сказал Счастливый Принц, — стоит маленькая девочка, которая торгует спичками. Она уронила их в канаву, они испортились, и отец ее прибьет, если она возвратится без денег. Она плачет. У нее ни башмаков, ни чулок, и голова у нес непокрыта. Выклюй другой мой глаз, отдай его девочке, и отец не побьет ее. — Я могу остаться с тобою еще одну ночь, — ответила Ласточка, — но выклевать твой глаз не могу. Ведь тогда ты будешь совсем слепой. — Ласточка, Ласточка, маленькая Ласточка, — молвил Счастливый Принц,— исполни волю мою! И она выклевала у Принца второй глаз, и подлетела к девочке, и уронила ей в руку чудесный сапфир. — Какое красивое стеклышко! — воскликнула маленькая девочка и, смеясь, побежала домой. Ласточка возвратилась к Принцу. — Теперь, когда ты слепой, я останусь с тобой навеки. — Нет, моя милая Ласточка, — ответил несчастный Принц,— ты должна отправиться в Египет. — Я останусь с тобой навеки, — сказала Ласточка и уснула у его ног. С утра целый день просидела она у него на плече и рассказывала ему о том, что видела в далеких краях: о розовых ибисах, которые длинной фалангой стоят на отмелях Нила и клювами вылавливают золотых рыбок; о Сфинксе, старом как мир, живущем в пустыне и знающем все; о купцах, которые медленно шествуют рядом со своими верблюдами и перебирают янтарные четки; о Царе Лунных гор, который черен, как черное дерево, и поклоняется большому осколку хрусталя; о великом Зеленом Змее, спящем в пальмовом дереве, где двадцать жрецов кормят его медовыми пряниками; о пигмеях, что плавают по озеру на плоских широких листьях и вечно сражаются с бабочками. — Милая Ласточка, — отозвался Счастливый Принц, — все, о чем ты говоришь, удивительно. Но самое удивительное в мире — это людские страдания. Где ты найдешь им разгадку? Облети же мой город, милая Ласточка, и расскажи мне обо всем, что увидишь. И Ласточка пролетела над всем огромным городом, и она видела, как в пышных палатах ликуют богатые, а бедные сидят у их порогов. В темных закоулках побывала она и видела бледные лица истощенных детей, печально глядящих на черную улицу. Под мостом два маленьких мальчика лежали обнявшись, стараясь согреть друг друга. — Нам хочется есть! — повторяли они. — Здесь не полагается валяться! — закричал Полицейский. И снова они вышли под дождь. Ласточка возвратилась к Принцу и поведала все, что видела. — Я весь позолоченный, — сказал Счастливый Принц. — Сними с меня золото, листок за листком, и раздай его бедным. Люди думают, что в золоте счастье. Листок за листком Ласточка снимала со статуи золото, покуда Счастливый Принц не сделался тусклым и серым. Листок за листком раздавала она его чистое золото бедным, и детские щеки розовели, и дети начинали смеяться и затевали на улицах игры. — А у нас есть хлеб! — кричали они. Потом выпал снег, а за снегом пришел и мороз. Улицы засеребрились и стали сверкать; сосульки, как хрустальные кинжалы, повисли на крышах домов; все закутались в шубы, и мальчики в красных шапочках катались по льду на коньках. Ласточка, бедная, зябла и мерзла, но не хотела .покинуть Принца, так как очень любила его. Она украдкой подбирала у булочной крошки и хлопала крыльями, чтобы согреться. Но наконец она поняла, что настало время умирать. Только и хватило у нее силы —в последний раз взобраться Принцу на плечо. — Прощай, милый Принц! — прошептала она. — Ты позволишь мне поцеловать твою руку? — Я рад, что ты наконец улетаешь в Египет, — ответил Счастливый Принц. — Ты слишком долго здесь оставалась; но ты должна поцеловать меня в губы, потому что я люблю тебя. — Не в Египет я улетаю, — ответила Ласточка. — Я улетаю в Обитель Смерти. Смерть и Сон не родные ли братья? И она поцеловала Счастливого Принца в уста и упала мертвая к его ногам. И в ту же минуту странный треск раздался у статуи внутри, словно что-то разорвалось. Это раскололось оловянное сердце. Воистину был жестокий мороз. Рано утром внизу на бульваре гулял Мэр Города, а с ним Городские Советники. Проходя мимо колонны Принца, Мэр посмотрел на статую. — Боже! Какой стал оборвыш этот Счастливый Принц! — воскликнул Мэр. — Именно, именно оборвыш! — подхватили Городские Советники, которые всегда во всем соглашались с Мэром. И они приблизились к статуе, чтобы осмотреть ее. — Рубина уже нет в его шпаге, глаза его выпали, и позолота с него сошла, — продолжал Мэр. — Он хуже любого нищего! — Именно хуже нищего! — подтвердили Городские Советники. — А у ног его валяется какая-то мертвая птица. Нам следовало бы издать постановление: птицам здесь умирать воспрещается. И Секретарь городского совета тотчас же занес это предложение в книгу. И свергли статую Счастливого Принца. — В нем уже нет красоты, а стало быть, нет и пользы! — говорил в университете Профессор Эстетики. И расплавили статую в горне, и созвал Мэр городской совет, и решили, что делать с металлом. — Сделаем новую статую! — предложил Мэр. — И эта новая статуя пускай изображает меня! — Меня! — сказал каждый советник, и все они стали ссориться. Недавно мне довелось слышать о них: они и сейчас еще ссорятся. >— Удивительно!— сказал Главный Литейщик. — Это разбитое .оловянное сердце не хочет расплавляться в печи. Мы должны выбросить его прочь. И швырнули его в кучу сора, где лежала мертвая Ласточка. И повелел господь ангелу своему: — Принеси мне самое ценное, что ты найдешь в этом городе. И принес ему ангел оловянное сердце и мертвую птицу. — Правильно ты выбрал, — сказал господь. ![]() СОЛОВЕЙ И РОЗА ![]() -Она сказала, что будет танцевать со мной, если я принесу ей красных роз, — воскликнул молодой Студент, — но в моем саду нет ни одной красной розы! Его услышал Соловей в своем гнезде на дубе и, удивленный, выглянул из листвы. — Ни единой красной розы во всем моем саду! — продолжал сетовать Студент, и его прекрасные глаза наполнились слезами.— Ах, от каких пустяков зависит порою счастье! Я прочел все, что написали мудрые люди, я постиг все тайны философии, а жизнь моя разбита из-за того только, что у меня нет красной розы. — Вот он наконец-то, настоящий влюбленный, — сказал себе Соловей. — Ночь за ночью я пел о нем, хотя и не знал его, ночь за почыо я рассказывал о нем звездам, и наконец я увидел его. Его волосы темны, как темный гиацинт, а губы его красны, как та роза, которую он ищет; но страсть сделала его лицо бледным, как слоновая кость, и скорбь наложила печать на его чело. — Завтра вечером принц даст бал, — шептал молодой Студент,— и моя милая приглашена. Если я принесу ей красную розу, она будет танцевать со мной до рассвета. Если я принесу ей красную розу, я буду держать ее в своих объятьях, она склонит голову ко мне на плечо, и моя рука будет сжимать ее руку. Но в моем саду нет красной розы, и мне придется сидеть в одиночестве, а она пройдет мимо. Она даже не взглянет на меня, и сердце мое разорвется от горя. — Это настоящий влюбленный, — сказал Соловей. — То, о чем я лишь пел, он переживает на деле; что для меня радость, то для него страдание. Воистину любовь — это чудо. Она драгоценнее изумруда и дороже прекраснейшего опала. Жемчуга и гранаты не могут купить ее, и она не выставляется на рынке. Ее не приторгуешь в лавке и не выменяешь на золото. — На хорах будут сидеть музыканты, — продолжал молодой Студент.— Они будут играть на арфах и скрипках, и моя милая будет танцевать под звуки струн. Она будет носиться по зале с такой легкостью, что ноги ее не коснутся' паркета, и вокруг нее будут толпиться придворные в расшитых одеждах. Но со мной она не захочет танцевать, потому что у меня нет для нее красной розы. И юноша упал ничком на траву, закрыл лицо руками и заплакал. — О чем он плачет? — спросила маленькая зеленая Ящерица, которая проползала мимо него, помахивая хвостиком. — Да, в самом деле, о чем? — подхватила Бабочка, порхавшая в погоне за солнечным лучом. — О чем? — спросила Маргаритка нежным шепотом свою соседку. — Он плачет о красной розе, — ответил Соловей. — О красной розе! — воскликнули все. — Ах, как смешно! А маленькая Ящерица, несколько склонная к цинизму, беззастенчиво расхохоталась. Один только Соловей понимал страдания Студента, он тихо сидел на дубе и думал о таинстве любви. Но вот он расправил свои темные крылышки и взвился в воздух. Он пролетел над рощей, как тень, и, как тень, пронесся над садом. Посреди зеленой лужайки стоял пышный Розовый Куст. Соловей увидел его, подлетел к нему и спустился на одну из его веток. — Дай мне красную розу, — воскликнул он, — и я спою тебе свою лучшую песню! Но Розовый Куст покачал головой. — Мои розы белые, — ответил он, — они белы, как морская пена, они белес снега на горных вершинах. Поди к моему брату, что растет возле старых солнечных часов, —может быть, он даст тебе то, чего ты просишь. И Соловей полетел к Розовому Кусту, что рос возле старых солнечных часов. — Дай мне красную розу, — воскликнул он, —и я спою тебе свою лучшую песню! Но Розовый Куст покачал головой. — Мои розы желтые, — ответил он, —они желты, как волосы сирены, сидящей на янтарном престоле, они желтее златоцвета на нескошенном лугу. Поди к моему брату, что растет под окном у Студента, — может быть, он даст тебе то, чего ты просишь. И Соловей полетел к Розовому Кусту, что рос под окном у Студента. — Дай мне красную розу, — воскликнул он, — и я спою тебе свою лучшую песню! Но Розовый Куст покачал головой. — Мои розы красные, — ответил он, — они красны, как лапки голубя, они краснее кораллов, что колышутся, как веер, в пещерах на дне океана. Но кровь в моих жилах застыла от зимней стужи, мороз побил мои почки, буря поломала мои ветки, и в этом году у меня совсем не будет роз. — Одну только красную розу — вот все, чего я прошу! — воскликнул Соловей. — Одну-единственную красную розу! Знаешь ты способ получить ее? — Знаю, — ответил Розовый Куст, — но он так страшен, что у меня не хватает духу открыть его тебе. — Открой мне его, — попросил Соловей, — я не боюсь. <— Если ты хочешь получить красную розу, — молвил Розовый Куст, — ты должен сам создать ее из звуков песни при лунном сиянии, и ты должен обагрить ее кровью сердца. Ты должен петь мне, прижавшись грудью к моему шипу. Всю ночь ты должен мне петь, и мой шип пронзит твое сердце, и твоя живая кровь перельется в мои жилы и станет моей кровыо. — Смерть — дорогая цена за красную розу! — воскликнул Соловей.— Жизнь мила каждому! Как хорошо, сидя в лесу, любоваться солнцем в золотой колеснице и луною в колеснице из жемчуга. Сладко благоухание боярышника, милы синие колокольчики в долине и вереск, цветущий на холмах. Но Любовь дороже Жизни, и сердце какой-то пташки — ничто в сравнении с человеческим сердцем! _ _ И, взмахнув своими темными крылышками, Соловей взвился в воздух. Он пронесся над садом, как тень, и, как тень, пролетел над рощей. А Студент все еще лежал в траве, где его оставил Соловей, и слезы еще не высохли в его прекрасных глазах. — Радуйся! — крикнул ему Соловей. — Радуйся, будет у тебя красная роза. Я создам ее из звуков моей песни при лунном сиянии и обагрю ее горячей кровью своего сердца. В награду я прошу у тебя одного: будь верен своей любви, ибо как ни мудра Философия, в Любви больше Мудрости, чем в Философии, и как ни могущественна Власть, Любовь сильнее любой Власти. У нее крылья цвета пламени, и пламенем окрашено тело ее. Уста ее сладки, как мед, а дыхание подобно нежному аромату. Студент привстал на локтях и слушал, но не понял того, что говорил ему Соловей, ибо он знал только то, что написано в книгах. А Дуб понял и опечалился, потому что очень любил эту малую пташку, которая свила себе гнездышко в его ветвях. — Спой мне в последний раз твою песню, — прошептал он.— Я буду сильно тосковать, когда тебя не станет. И Соловей стал петь Дубу, и пение его напоминало журчание воды, льющейся из серебряного кувшина. Когда Соловей кончил петь, Студент поднялся с травы, вынул из кармана карандаш и записную книжку и сказал себе, направляясь домой из рощи: — Да, он мастер формы, это у него отнять нельзя. Но есть ли у него чувство? Боюсь, что нет. В сущности, он подобен большинству художников: много виртуозности и ни капли искренности. Он никогда не принесет себя в жертву другому. Он думает лишь о музыке, а всякий знает, что искусство эгоистично. Впрочем, нельзя не признать, что иные из его трелей удивительно красивы. Жаль только, что в них нет никакого смысла и они лишены практического значения. И он пошел к себе в комнату, лег на узкую койку и стал думать о своей любви; вскоре он погрузился в сон. Когда на небе засияла луна, Соловей прилетел к Розовому Кусту, сел к нему на ветку и прижался к его шипу. Всю ночь он пел, прижавшись грудью к шипу, и холодная хрустальная луна слушала, склонив свой лик. Всю ночь он пел, а шип вонзался в его грудь все глубже и глубже, и из нее по каплям сочилась теплая кровь. Сперва он пел о том, как прокрадывается любовь в сердце мальчика и девочки. И на Розовом Кусте, на самом верхнем побеге, начала распускаться великолепная роза. Песня за песней — лепесток за лепестком. Сперва роза была бледная, как легкий туман над рекою, — бледная, как стопы зари, и серебристая, как крылья рассвета. Отражение розы в серебряном зеркале, отражение розы в недвижной воде — вот какова была роза, расцветавшая на верхнем побеге Куста. А Куст кричал Соловью, чтобы тот еще крепче прижался к шипу. —1 Крепче прижмись ко мне, милый Соловушка, не то день придет раньше, чем заалеет роза! Все крепче и крепче прижимался Соловей к шипу, и песня его звучала все громче и громче, ибо он пел о зарождении страсти в душе юноши и девушки. >И лепестки розы окрасились нежным румянцем, как лицо жениха, когда он целует в губы свою невесту. Но шип еще не проник в сердце Соловья, и сердце розы оставалось белым, ибо только живая кровь соловьиного сердца может обагрить сердце розы. Опять Розовый Куст крикнул Соловью, чтобы тот крепче прижался к шипу. — Крепче прижмись ко мне, милый Соловушка, не то день придет раньше, чем заалеет роза! Соловей еще сильнее прижался к шипу, и острие коснулось наконец его сердца, и все тело его вдруг пронзила жестокая боль. Все мучительнее становилась боль, все громче и громче раздавалось пенье Соловья, ибо он пел о Любви, которая обретает совершенство в Смерти, о той Любви, которая не умирает в могиле. И стала алой великолепная роза, подобно утренней заре на востоке. Алым стал ее венчик, и алым, как рубин, стало ее сердце. А голос Соловья все слабел и слабел, и вот крылышки его судорожно затрепыхались, а глазки заволокло туманом. Песня его замирала, и он чувствовал, как что-то сжимает его горло. Но вот он пропел свою последнюю трель. Бледная луна услышала ее и, забыв о рассвете, застыла на небе. Красная роза услышала ее и, вся затрепетав, раскрыла свои лепестки навстречу прохладному дуновению утра. Эхо понесло эту трель к своей багряной пещере в горах и разбудило спавших там пастухов. Трель прокатилась по речным камышам, и те отдали ее морю. — Смотри! — воскликнул Куст. — Роза стала красной! Но Соловей ничего не ответил. Он лежал мертвый в высокой траве, и в сердце у него был острый шип. В полдень Студент распахнул окно и выглянул в сад. — Ах, какое счастье! — воскликнул он. — Вот она, красная роза. В жизни не видал такой красивой розы! У нее, наверное, какое-нибудь длинное латинское название. И он высунулся из окна и сорвал ее. Потом он взял шляпу и побежал к Профессору, держа розу в руках. Профессорская дочь сидела у порога и наматывала голубой шелк на катушку. Маленькая собачка лежала у нее на коленях. — Вы обещали, что будете со мной танцевать, если я принесу вам красную розу! — воскликнул Студент. — Вот самая красная роза на свете. Приколите ее вечером поближе к сердцу, и, когда мы будем танцевать, она расскажет вам, как я люблю вас. Но девушка нахмурилась. — Боюсь, что эта роза не подойдет к моему туалету, — ответила она. — К тому же племянник камергера прислал мне настоящие каменья, а всякому известно, что каменья куда дороже цветов. — Как вы неблагодарны! — с горечью сказал Студент и бросил розу на землю. Роза упала в колею, и ее раздавило колесом телеги. — Неблагодарна? — повторила девушка. — Право же, какой вы грубиян! Да и кто вы такой, в конце концов! Всего-навсего студент. Не думаю, чтоб у вас были такие серебряные пряжки к туфлям, как у камергерова племянника. И она встала с кресла и ушла в комнаты. — Какая глупость эта Любовь, — размышлял Студент, возвращаясь домой. — В ней и наполовину нет той пользы, какая есть в Логике. Она ничего не доказывает, всегда обещает несбыточное и заставляет верить в невозможное. Она удивительно непрактична, а так как наш век — век практический, то вернусь я лучше к Философии и буду изучать Метафизику. И он вернулся к себе в комнату, вытащил большую запыленную книгу и принялся ее читать. ![]() ***
далее... | |
Просмотров: 904
| Теги: |
Всего комментариев: 0 | |