Cтарый 4емоданЭКОНОМИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ СОВЕТСКОЙ РОССИИ
(Доклад на объединенном заседании III Всероссийского съезда советов народного хозяйства, Моссовета и профсоюзов 25 января 1920 г.)
Очередные вопросы дня. Вопросы экономической жизни и вопросы экономического строительства заняли первенствующее значение в Советской России. В порядок дня поставлены вопросы хозяйства, вопросы производства, вопросы рабочей силы. Эти вопросы в настоящий момент по своему значению отнюдь не уступают вопросам военной защиты Советской Республики.
Победы Красной Армии и разгром главнейших белогвардейских банд — Юденича, Колчака и Деникина — не означают еще, что борьба рабочих и крестьян за рабоче-крестьянское государство, за Советскую Россию, за коммунистическое общество окончилась. С разгромом белогвардейских банд начинается борьба за организацию государства. Этот вопрос поставлен в порядок дня во весь рост.
За истекшие годы войны империалистической, войны гражданской истощение стран Европы, и в особенности России, достигло невиданных размеров. Истощение это развивалось на всем протяжении империалистической войны, но война гражданская в отношении расхищения народных богатств, растраты материальных и живых сил была более тяжелой, чем война империалистическая, ибо она прокатилась по большей части территории Советской России, сопровождалась не только столкновением военных отрядов, но и разгромами, пожарами, взрывами, уничтожением громаднейших ценностей и сооружений республики. Так, при занятии южной части России мы не нашли почти ни одного железнодорожного пути, ни одного железнодорожного моста, которые не были бы взорваны. В районе Урала Колчаком были увезены части машин, чертежи и планы фабрик и заводов, были увезены квалифицированные рабочие и более 90 % технического персонала. При набегах Мамонтова и других белогвардейских насильников было разрушено громадное количество ценностей и фабрично-заводских предприятий. Я уже не говорю о том, что масса рабочих и крестьян, занятых войной и защитой Советской России, была оторвана от производительного труда. Все это, вместе взятое, определило невиданную растрату живых и материальных сил республики, определило экономический и производственный кризис. В своих основных чертах кризис этот сводится к кризису транспорта, кризису топлива и кризису живой рабочей силы. Эти три момента являются основными в нашей экономической политике.
Состояние транспорта. Я приведу несколько отдельных цифр, характеризующих положение наших транспортных средств. Так, до войны процент больных паровозов в самые худшие времена никогда не превышал 17 %, в настоящее время мы насчитываем больных паровозов 59,5 %, т. е. из каждых 100 паровозов Советской России 60 больных и только 40 способных к работе. Ремонт больных паровозов точно так же падает с чрезвычайной быстротой: до войны мы ремонтировали 8 %, после Октябрьской революции ремонт ограничивался иногда 1 %, теперь мы, правда, поднялись, но всего на 1 % и ремонтируем 2 % всех наших паровозов. При современном состоянии железнодорожного транспорта ремонт не поспевает за порчей паровозов, и каждый месяц в абсолютных цифрах дает нам меньше предыдущего месяца на 200 паровозов. Нам необходимо поднять ремонт паровозов с 2 % по крайней мере на 10 %, чтобы удержать его хотя бы на том уровне, который мы имеем в настоящее время. Для широких масс населения, для рабочих и крестьян Советской России эти цифры означают, что не может быть использован ни один из тех хлебных районов, районов сырья и топлива, которые присоединились к Советской России в результате побед Красной Армии.
Так, чтобы подвезти хлопок из Туркестана на московские текстильные фабрики, нужно перевозить в месяц до 600 тыс. пуд. В настоящее время мы имеем до двух поездов в месяц, т. е. понадобятся десятки лет, чтобы в нынешних условиях перевезти из Туркестана те 8 млн. пуд. хлопка, которые там имеются и которые мы можем переработать, но которые мы бессильны доставить на фабрики и на заводы.
Мы имеем новый район металлургии — Урал, но в нашем распоряжении до сих пор был всего один маршрутный поезд в месяц для подвоза металлов с Урала в Центральную Россию. Чтобы перевезти 10 млн. пуд. металла, чтобы исчерпать даже эти небольшие запасы, которые имеются на Урале, при одном маршрутном поезде в месяц понадобятся десятки лет.
Рабочие фабрично-заводских городов голодают и не получают даже того ничтожного пайка хлеба, который полагается им по трудовым нормам, по нормам Компрода, а громадные запасы хлеба лежат у станций. Запасы хлеба в некоторых местах настолько большие, что у нас не хватает зернохранилищ и амбаров, чтобы ссыпать этот хлеб. И мы не можем подвезти все эти запасы голодающим рабочим и крестьянам Советской России, потому что наш транспорт не может дать для этого паровозов и вагонов.
Экономическая жизнь Советской России определяется в настоящее время уровнем работ железнодорожного транспорта. Не преодолев этого главного препятствия к восстановлению хозяйственной жизни страны, рабочие и крестьяне не смогут поднять и всего хозяйства в целом.
Вопросы транспорта являются главнейшими вопросами экономики настоящего времени, их нужно победить во что бы то ни стало. Для этого наряду с улучшением работ специальных железнодорожных органов необходимо величайшее развитие инициативы рабочих всей России. Совет Народных Комиссаров уже постановил призвать отдельных рабочих и группы рабочих к ремонту подвижного состава. Тем фабрикам и заводам, силами которых отремонтированы паровозы и вагоны, предоставляется право использовать отремонтированный их силами железнодорожный состав для подвоза продовольствия. Недавно это постановление распространено и на топливоснабжение. Таким образом, каждая фабрика и каждый завод имеют теперь возможность подвезти к себе топливо, отремонтировав своими силами взятые у Наркомпути больные паровозы и вагоны.
До сих пор этот призыв Совета Народных Комиссаров не был достаточно использован. Необходимо, чтобы каждый металлообрабатывающий завод и механические и ремонтные мастерские поставили в порядок дня вопрос о том, какое количество паровозов и вагонов они смогут отремонтировать во внеурочное время, в воскресные дни, чтобы улучшить положение Советской России.
Вопросы о сырье. Следующим по своему значению для хозяйства вопросом является вопрос о сырье. Этот вопрос.является главнейшим, злободневным и для экономической жизни всей Европы. В последнем приглашении к снятию блокады это сказалось на колебании политики империалистических государств по отношению к Советской России. В первую голову эта политика империалистов определяется кризисом сырья в европейской промышленности и погоней за нашим сырьем, ибо по отношению к некоторым родам сырья, как, например, легкие кожи, некоторые сорта шерсти, древесины и т. п., Россия всегда играла огромную роль для промышленности Европы. Так, Россия вывозила за границу 80 % всего льна, и целые районы Северной Франции и Англии работали всегда на русском льне. Интерес западно-европейского капитала к извлечению сырья из России для промышленности Западной Европы вполне понятен.
Истощение западно-европейских стран в этом отношении ничуть не меньше, чем истощение Советской России. Истощение, например, Северной Франции, ее каменноугольных шахт и сельскохозяйственных культур настолько велико, что понадобится много лет, чтобы восстановить то положение, какое было накануне войны.
В отношении сырья наша промышленность в громадной своей части точно так же переживает острый и болезненный кризис. В отношении хлопка этот кризис достиг размеров, совершенно невиданных. На протяжении двух лет мы не имеем возможности получить хлопок ни из Туркестана, ни из Западной Европы. Как я уже указал, из-за расстройства транспорта мы не имеем возможности получить хлопок и сейчас, ибо железные дороги не в силах его подвезти. Даже, что касается тех родов сырья, которые являются сырьем центральной России, как лен, шерсть, конопля и кожи,— даже в отношении этого сырья Советская Россия переживает острый кризис.
Площадь засева льна, по приблизительным данным, сократилась до 30 % прежних размеров. Раньше в России собиралось до 20, а иногда и более, миллионов пудов льна. За 1918 г. мы сумели собрать около 5 млн. пуд. льна (4,350), но 1919 и 1920 гг. дали громадное понижение в сборе *. В этом году мы рассчитывали усилить сбор, чтобы заменить хотя бы до некоторой степени потерю хлопка. Но уже первые месяцы зимы — декабрь и январь — обнаружили громадное понижение. Объясняется это целым рядом причин, и в первую очередь тем, что лен был вытеснен зерновыми хлебными культурами, так как сеяли его главным образом крестьяне северных губерний, куда мы не в силах были за последние годы доставлять значительное количество продовольствия. И крестьянство от культуры льна перешло к культуре хлеба. Заменять лен хлебными культурами крестьяне стали и потому, что спекулятивные цены на хлеб выше тех твердых цен на лен, по которым государство его закупает.
Все это, вместе взятое, определяет большое сокращение посевов льна, и теперь перед Советской властью стоит вопрос о том, чтобы поднять эту культуру во что бы то ни стало.
Величайшая ошибка думать, что снятие блокады или заключение мира может в какой-либо степени разрешить наш кризис сырья. Наоборот — снятие блокады и заключение мира, если таковые произойдут, означают повышение потребности в сырье, так как только сырьем Россия может снабжать Европу и только при наличии его может вступить с ней в товарообмен.
Имеющихся запасов льна нам хватит месяцев на восемь или на год. И мы не сможем вывезти большого количества льна за границу, а катастрофическое понижение его заготовок против 1918 г. ставит вопрос о том, что в 1920 г. льняная промышленность может в отношении льна, испытывать такой же голод, как текстильная в отношении хлопка.
Приблизительно то же явление наблюдается и в промышленности кожевенной и шерстяной. Здесь мы имеем падение количества скота, особенно того, который дает шерсть для наших шерстяных фабрик. Это вовсе не значит, что в России стало больше бедных крестьян. Количество безлошадных и бескоровных крестьянских хозяйств уменьшилось после Октябрьской революции. Но вместе с тем уменьшилось число хозяйств, имевших большое количество скота. В абсолютных цифрах это означает уменьшение количества скота, которое ведет к уменьшению кож и к уменьшению шерсти.
Что касается кож, то в прошлом году за первое полугодие было собрано около 1 млн. штук, в 1920 г. мы рассчитываем собрать около 650 тыс. штук. Количество кож, которое поступает в распоряжение государства, сокращается с каждым месяцем *. Необходимо принять меры к уменьшению падежа скота и к увеличению скотоводства в Советской России.
В отношении кож Россия все время находится в величайшей зависимости от заграницы. До войны мы до половины количества тяжелых кож, подошвенных, получали из-за границы, преимущественно из Америки. Здесь общий кризис, кризис из-за' блокады, из-за отсутствия товарообмена, осложнился падением собственной добычи сырья. Все это, вместе взятое, создает острый кризис кожевенной промышленности.
Кризис топлива. Топливный вопрос больше других обсуждался на собраниях, и москвичи более, чем кто-нибудь другой, испытывали на себе всю тяжесть топливного кризиса. Особенно в первые месяцы зимы, когда у нас не хватало топлива даже для отопления лазаретов и больниц.
Я должен сказать, что теперь в отношении дровяного топлива дело значительно исправилось. Нами заготовлено к. 1 января 1920 г. около 6 млн. куб. саж. дров, т. е. исполнена половина той программы, которая была дана на этот сезон Советом Народных Комиссаров,— 12—14 млн. куб. саж. Что же касается вывоза дров, то к железным дорогам за ноябрь и декабрь вывезено 1,4 млн. куб. саж., к сплавным рекам около 1,0 млн.; итого — 2,4 млн. куб. саж. Отсюда вы видите, что вывоз отстает от заготовки и что из 6 млн. вывезено менее 2,5 млн.
Но все-таки в отношении дровяного топлива можно считать, что острота кризиса в настоящее время уже изжита. Главней-ший вопрос здесь заключается в вывозе дров из леса и перевозке к железным дорогам. Здесь нам до сих пор не удалось добиться успеха. Из нормы для Москвы в 400 с небольшим вагонов мы до сих пор не могли подняться даже до 300 вагонов в сутки. Поэтому минимальная программа снабжения топливом главнейших фабрик Москвы нами не могла быть исполнена из-за отсутствия перевозочных средств.
Хотя с древесным топливом Советская Россия стала вставать на ноги, но с добычей угля и особенно нефти дело обстоит по-прежнему плохо.
Что касается угля, то мы только что получили главнейший угольный район, а именно Донецкий *. Относительно выработки там угля я не могу еще представить точных цифр. Получены только сведения, что более 100 млн. пуд. угля лежат на поверхности и могут быть всегда взяты и вывезены для снабжения Советской России. Но до восстановления мостов и железнодорожных сообщений в пределах Донецкого района эти запасы угля не могут быть использованы.
Но то, что было в наших силах, а именно Подмосковный район, до сих пор не дал нам должных результатов в смысле топливного снабжения Советской России. Выработка здесь за прошлый год осталась на том же низком уровне, как и в предыдущий год, она не достигла и 30 млн. пуд. угля.
При царе, во время империалистической войны, царские чиновники при помощи военнопленных сумели поднять добычу угля и в Подмосковном районе до 40 млн. пуд. с лишним. Рабочие и крестьяне должны быть столь же решительны в этом отношении и поднять добычу угля здесь не до 40, а до 60 и 80 млн. пуд. Если царь и его чиновники сумели путем государственного принуждения, путем насилия, в интересах небольшой кучки дворян и капиталистов поднять выработку в 1,5 раза по сравнению с предыдущими годами, то рабоче-крестьянская власть должна при помощи трудовой повинности *, при помощи государственного принуждения в интересах всех рабочих и крестьян Советской России поднять Подмосковный район на ноги и увеличить добычу угля по сравнению с предыдущими годами в 2 или 3 раза.
У нас составлена программа на следующий год на 60 млн. пуд., и эту программу возможно провести при железной дисциплине, при принудительности, при величайшем напряжении всех сил.
Продовольственный вопрос. Следующим вопросом за топливом по своему значению для промышленности является вопрос продовольственный. Ибо когда на фабриках или заводах заходит речь о поднятии производительности труда, об увеличении выработки и т. д., то раздается одно и то же, предъявляются одни и те же требования: «Дайте хлеба и тогда мы будем работать».
Что касается продовольствия, то истекший год дал нам увеличение продовольственных запасов по сравнению с предыдущим годом во много раз. До 1 января 1920 г. Компродом было собрано 90 млн. пуд. хлеба, в то время как в прошлом году было собрано 60 млн. пуд. К этому же времени и исполнена половина той разверстки, т. е. того обязательства, которое было возложено на крестьян в поставке хлеба. В настоящий момент на ссыпных пунктах Республики Советов имеется такое количество заготовленного хлеба, которое обеспечивает рабочих и крестьян на 3 месяца, до апреля включительно, по полной продовольственной норме.
Если до сих пор рабочие и крестьяне там и здесь хлеба не получили, если до сих пор в большей части голодающих и потребляющих районов наблюдается продовольственный кризис, то причина этого лежит не в том, что плохо шла заготовка, а в том, что подвезенный и ссыпанный хлеб мы не можем вывезти, не можем распределить. Вопрос продовольствия в настоящее время является в значительной своей части вопросом перевозки. Конечно, обеспечение хлебом до апреля месяца одной из самых хлебородных стран земного шара — это вовсе не большой успех. Конечно, вместо 90 млн. пуд. мы должны иметь многие сотни миллионов пудов хлеба, должны добиться отмены карточной системы, должны добиться того, чтобы каждый рабочий и каждый крестьянин получал столько хлеба, сколько ему нужно. Но во всяком случае по отношению к предыдущему году в области хлебных заготовок мы имеем значительный прогресс. Вопрос продовольствия рабочих заключается теперь также в ремонте вагонов, ремонте паровозов, доставке хлеба на фабрики и заводы, в распределении его между рабочими и между крестьянами. И когда на фабрично-заводских собраниях требуют, чтобы экономический фронт был прорван со стороны продовольствия, необходимо разъяснить, что этот фронт может быть прорван только со стороны труда, ибо к какому бы вопросу экономического положения Советской России ни подходить — и к вопросу транспорта, и к вопросу продовольствия, каждый раз мы будем упираться в рабочую силу, в труд.
А это значит, что в трудовой республике рабочих и крестьян экономическое положение находится всецело в руках рабоче-крестьянских организаций, и рабоче-крестьянской массе нужно не ждать продовольствия и топлива, а нужно починить паровозы, нужно привезти топливо и продовольствие на фабрики и на заводы.
Укажу еще одну цифру по отношению к фуражу. В настоящее время овса заготовлено 4,5 млн. пуд., но исполняются наряды, т. е. подаются вагоны только в количестве 25 %, т. е. одной четверти того, что нужно.
Положение промышленности. Все перечисленные причины определили общее положение фабрично-заводской промышлен-ности и экономическое положение Советской России Нужно сказать, что в настоящее время мы имеем дело цочти исключительно с промышленностью обобществленной, с промышленностью национализированной. Раньше, в первый год после Октябрьского переворота, вопросы национализации и организации промышленности и т. д. являлись главнейшими вопросами экономической жизни. Были сторонники и противники национализации. Были сторонники и противники трестов, концентрации производства и т. д. Я полагаю, что для настоящего III съезда советов народного хозяйства эти вопросы уже разрешены практически и не нуждаются в дальнейшей дискуссии. В прошлом году в своем докладе я указывал цифру национализированных предприятий — немного более тысячи—1125. В этом году мы имеем национализированных предприятий около 4000 *. Это значит, что почти вся промышленность перешла в руки государственных советских органов и промышленность частных собственников, фабрикантов и заводчиков уничтожена, ибо старая статистика насчитывала всех фабрично-заводских предприятий, считая и мелкие, до 10 ООО. 4000 национализированных фабрично-заводских предприятий охватывают не только крупную, но и большую часть средней промышленности Советской России *. Из этих предприятий работают в настоящее время около 2000. Все остальные закрыты и не работают. Число работающих, по приблизительному подсчету, около 1 млн. человек. Таким образом, и по числу рабочих, и по числу работающих предприятий фабрично-заводская промышленность точно так же переживает кризис, который определяется теми же причинами, т. е. кризисом топлива, кризисом сырья, кризисом транспорта.
В отношении к фабрично-заводской промышленности особое значение имеет кризис живой рабочей силы *, ибо даже в тех отраслях промышленности, которые снабжают нашу армию, мы все время бьемся из-за отсутствия квалифицированных рабочих. Иногда на протяжении не только недель, но и месяцев нам не удавалось найти необходимого количества квалифицированных, знающих рабочих для фабрик и заводов, чтобы дать Красной Армии винтовки, пулеметы, пушки и тем самым ускорить разгром белогвардейских банд. Мы испытывали подчас величайшие затруднения из-за каких-нибудь 20— 30 рабочих. Мы искали их на бирже труда, в профессиональных союзах, в военных частях и по деревням. Одним из самых опасных явлений современной экономической жизни является расточение самого ценного, что имеется во всяком производстве,— живой, знающей, квалифицированной рабочей силы. Этот процесс к настоящему времени достиг колоссальных, невиданных размеров, и мы не можем использовать некоторые предприятия даже при наличии топлива, при наличии сырья из-за отсутствия квалифицированной рабочей силы.
Все причины, приведенные выше, определили то, что Советское государство, рабоче-крестьянская власть не могла использовать даже тех станков, тех машин, того фабрично-заводского оборудования, которые имелись в ее распоряжении. Значительная часть фабрично-заводских предприятий встала, часть же работала только в некоторых цехах и в некоторых мастерских. Национализированные предприятия являются самыми крупными из всех, и из них закрыто около 700. В общем, цифры относительно национализации предприятий по отношению ко всей промышленности Советской России таковы: национализировано 41 % всех предприятий, считая и мелкие, с количеством рабочих в 76 %. Это значит, что эти 41 % национализированных предприятий охватывают больше 3Д всего национального производства и включают 70 % всех рабочих. Работают же в настоящее время только 57 %, а 43 % стоят.
Что касается организации национализированных предприятий, то из них значительная часть объединена в специальные тресты *, или кустовые правления, по роду производства под руководством единого центрального правления. Так объединено до 30 % всех предприятий. Относительно выработки за последние годы я ограничусь данными только по главнейшим отраслям промышленности — металлургической и текстильной.
Металлургическая промышленность. В области металлургической промышленности имеется 1191 предприятие. Из них национализировано 614, около 160 объединено в национальные тресты, например Гомза, Главцветмет и т. д. Выдано разрешений на получение металлов за истекший год на 40 млн. пуд., что составляет приблизительно 30 % потребности государства, но из этих 30 % использована только половина. К январю 1920 г. мы в Советской Республике имеем всего, включая и Урал, 25 млн. пуд. металлов черных и около 5 млн. пуд. металлов цветных, до 6000 пуд. гвоздей и около 3 млн. пуд. других изделий. Это составляет менее четверти той потребности, которую необходимо удовлетворить, чтобы поддержать минимум жизни нашей промышленности. И это мы можем сделать только потому, что теперь вошел в работу Урал, что теперь мы получили хоть какой-нибудь базис для металлургической промышленности и снабжения страны металлами. Ибо до занятия Урала на территории Советской России были потушены все домны и мы не вырабатывали ни одного пуда металла, жили исключительно на те запасы, которые нашли на складах, на фабриках и на заводах *. Урал в настоящее время точно так же работает не полностью. Как я уже сказал, Колчак увез оттуда до 90 % техников и громадное количество квалифицированных рабочих, не считая того, что значительная часть фабрично-заводских предприятий была приведена в негодность.
По последним сведениям, в районе Томска и за Томском мы настигли большую часть того, что Колчак пытался увезти с заводов Урала. Теперь все это возвращается обратно, и в ближайшем будущем мы будем иметь возможности труда на уральских заводах.
В настоящее время на Урале из 97 доменных печей работают 14; они могут согласно программе выплавить только до 10 млн. пуд. чугуна, т. е. менее 20 % нормальной выработки мирного времени. Из 80 мартеновских печей работают 16 с предполагаемой выплавкой 12 млн., что составляет по отношению к работам мирного времени приблизительно 25 %. Из 14 пудлинговых печей действуют 6 и т. д. Всего на Урале в настоящее время насчитывается до 100.тыс. человек рабочих, т. е. половина того, что уральские заводы имели в мирное время. Если к этому прибавим уменьшение рабочего времени, то получим выработку на одного рабочего приблизительно в 40 % по отношению к довоенному времени.
Вопрос о рабочей силе, об увеличении числа рабочих, о производительности труда на уральских заводах должен быть разрешен во чтобы то ни стало, иначе кризис металлов будет возрастать с каждым днем.
Металлобрабатывающая промышленность. По отношению к выпуску изделий металлообрабатывающей промышленности на территории Советской России я приведу параллельные цифры по сравнению с 1913 г. Так, паровозостроительными заводами в 1919 г. выполнено 40 % и не больше 50 % по отношению к 1913 г. Это если считать и отремонтированные паровозы, хотя на ремонт заводы эти переведены лишь в прошлом году. В отношении вагонов этот процент опускается приблизительно до 10 %, в отношении изготовления запасных частей — до 3 %.
Приблизительно такие же цифры и по остальным отраслям металлообрабатывающей промышленности, причем сельскохо-зяйственное машиностроение дает общий выпуск готовых изделий по сравнению с 1913 г. от 30 до 40 %. Исключение составляют косы, которых было выпущено 123 % и серпы — 54 %. По отношению к плугам, боронам, веялкам, молотилкам, уборочным машинам везде выпуск колеблется от 43 до 20 % для молотилок, для плугов — 43%, для борон — 26, для уборочных машин — 36 % и т. д.
Такая же картина и в области машиностроения. Там мы дали только 30 % того, что имели в 1913 г., т. е. 357 тыс. пуд. вместо миллиона с лишним.
Эта общая цифра от 30 до 40 % является доминирующей для главнейших отраслей промышленности. А это значит, что в отношении экономическом, в отношении снабжения населения обувью, платьем, металлом, в отношении сельскохозяйственного производства Советская Россия живет только на одну треть по сравнению с тем, как жила Россия в мирное время. Это может продолжаться год-другой. За это время мы подбирали старые запасы, мы жили на то, что осталось нам от предыдущей эпохи. Но эти запасы истощаются, и мы с каждым днем и часом все ближе и ближе подходим к полному кризису в этНх отраслях промышленности. Поэтому вопросы экономические должны быть в настоящее время поставлены во весь свой рост, ибо ни одной минуты ждать больше невозможно и необходимо напрячь все силы для того, чтобы получить быстрый подъем хозяйственной жизни республики.
Текстильная промышленность. Я приведу еще две-три цифры из области промышленности текстильной, которая национализирована почти полностью и которую из-за отсутствия сырья мы не могли использовать даже в ничтожных размерах. Если вы возьмете выработку наших национализированных предприятий текстильной промышленности за 1919 г., то получите не 30 или 50 %, а 10 % нормальной выработки.
По отношению к веретенам еще хуже. Из общего количества около 7 млн. веретен у нас работает только 7 %; из общего количества 164 тыс. станков работает только 11 %. Если вы возьмете цифру хлопкоснабжения, то увидите, что мы за последнее время не получали почти ничего и подбирали остатки, отбросы и перерабатывали в лоскут. Всего в 1919 г. мы имели по отношению к нормальной потребности нашей текстильной промышленности 4,5 % хлопка. В 1918 г. у нас еще было 15 %, но за истекший год, после завоевания Туркестана, откуда мы не могли вывезти хлопка, мы имеем менее 5 % сырья для нашей текстильной промышленности.
Эти основные цифры по текстильной промышленности характеризуют все остальное и определяют, что если мы немедленно не примем радикальных, решительных мер к снабжению текстильной промышленности сырьем и к пуску текстильных фабрик в ход, то вопрос снабжения населения одеждой не будет разрешен.
В настоящее время мы имеем 467 тыс. пуд. пряжи, в то время как в прошлом году в это же время имелось 723 тыс. пуд. Уменьшилось и количество полуфабрикатов, которыми обладают фабрики. Всего за истекший год по месяцам колебания выработки были таковы: в начале прошлого года, т. е. в январе, феврале, марте, мы вырабатывали от 100 тыс. до 200 тыс. пуд. тканей, в конце года — сентябре, октябре и ноябрей—выработка упала от 25 тыс. до 68 тыс. пуд. Таким образом, грозит почти полная приостановка всей текстильной промышленности Центрального района, которая является доминирующей в области нашей текстильной промышленности, занимающей третье место после Англии и Германии, уступая первой, но конкурируя со второй.
В области промышленности шерстяной дело немного лучше: там процент работающих фабрик 64; процент веретен уже меньше — 25%. Выработано за 1919 г. 14,5 млн. аршин. В отношении шерсти мы снабжены сырьем приблизительно на '/г года, и вопрос о работе шерстяных фабрик является главным образом вопросом снабжения продовольствием и рабочей силой.
Общее положение промышленности. Повторяю, приблизительно те же самые 30 % мы имеем и в остальных отраслях экономической жизни. Если взять для примера постройку железной дороги, ремонт железных дорог, т. е. работу, имеющую мало общего с работой металлургии и с текстильной промышленностью Центрального района, то увидим здесь то же самое. Так, по грунтовым дорогам в 1919 г. выполнено 23 % довоенного, по большим мостам — 23 и по малым мостам — 36%. Приблизительно те же цифры были и в 1918 г.: грунтовых дорог было отремонтировано 30%, малых мостов — около 30% и т. д. Та же самая картина и в отношении железнодорожного строительства. За 2 года было построено около 2 тыс. верст, на которых открыто движение.
Имеются отдельные исключения из этой общей картины. Костромские льняные фабрики, например, достигли производительности 1914 г. То же наблюдается и на отдельных шерстяных фабриках и на отдельных заводах металлургической промышленности, где производительность труда повысилась по сравнению с предыдущим годом. Имеются также небольшие от* расли нашего хозяйства, в которых производительность значительно увеличилась, но все это отрасли второстепенные, которые отнюдь не определяют всего экономического положения.
Блокада заставила нас во избежание полной остановки ряда отраслей промышленности поставить совершенно новые производства, которые в России никогда не ставились и по отношению к которым Россия являлась всегда покупателем, ввозя их из-за границы. Нам удалось достигнуть здесь реальных успехов.
Новые производства поставлены в промышленности текстильной, кожевенной и т. д. Мы теперь вырабатываем то, что никогда не вырабатывалось в России: бесконечные сукна, нитки. Вследствие отсутствия американского и египетского хлопка мы вырабатываем их изо льна, смешивая с туркестанским хлопком. Теперь мы приступили к грандиозным сооружениям в области электрификации. За это время закончена самая большая станция Советской России в Кашире и на Шатурских торфяных болотах, которая проектируется мощностью до 40 тыс. кВт. Такой мощностью не обладает ни одна станция в Советской России.
Но все эти светлые пятна на фоне общего состояния нашей промышленности отнюдь не CMOtyr изменить вывода, что хозяйство наше все время падало и теперь работает не более чем на Уз. Но все же эти светлые пятна показывают, что при напряжении сил, при сосредоточении внимания можно сделать чудеса и в нашей Советской России.
Так, около Каширы зимой ведутся железобетонные работы и сооружается величайшая из электрических станций Советской России. До сих пор не было случая, чтобы в зимнее время велись такого рода сооружения, какие ведутся в Кашире и на Шатурских болотах.
При напряжении сил нам удалось на протяжении года изготовить для Красной Армии громадное количество шинелей, увеличивая их производство из года в год. Когда набег Мамонтова разрушил ряд интендантских баз снабжения для Красной Армии, то, напрягая величайшие усилия, нам удалось возместить эти потери, удалось, хотя и с дефектами, но все-таки снабдить Красную Армию и выработать за год около 3 млн. шинелей.
Все эти отдельные случаи показывают, что при настойчивости и напряжении сил и в Советской России можно произвести чудеса. Но эти чудеса нужно сделать явлением общего порядка. Необходимо, чтобы рабочие и крестьяне, чтобы вся масса населения взялась за новую задачу восстановления экономической жизни, экономических ресурсов страны. Необходимо, чтобы была строгая дисциплина, чтобы рабочие массы в своей выдержке по отношению к труду были настолько велики, как в защите Москвы и Петрограда. Необходимо лентяя и шкурника преследовать так же, как преследовали белогвардейцев.
Вчера получено сообщение, что Колчак взят в плен. Теперь на положение колчаковских банд необходимо поставить всех тех, кто мешает работе восстановления экономического положения России. Необходимо экономическую деятельность, работу трудовую, производительную считать задачей столь же неотложной для рабочих и крестьян, как и победу над Колчаком и Деникиным. Для этого необходимы величайший сдвиг в широких народных массах, величайшее напряжение государственной власти, чтобы в кратчайшее время добиться величайших результатов, которые всецело в наших руках, так как мы имеем теперь и район топлива, и район сырья, и гигантские запасы рабочих сил.
<<<---
