Cтарый 4емодан- перевод К. Бальмонта
-
Шота Руставели Витязь в тигровой шкуре
Сказ о Ростэване, царе арабском
- Был в Арабии певучей царь от бога, царь могучий,
- Рати сильного -- как тучи, вознесенный Ростэван.
- Многим витязям бессменный знак и образ несравненный,
- Птицезоркий, в зыби пенной все увидит сквозь туман.
- Был красивым он и в слове. Дочь имел, дитя любови:
- Солнце -- очи, ночи -- брови, вся -- звезда среди светил.
- Петь о деве пышнокудрой может разве только мудрый,
- Облик девы чернокудрой многих вмиг поработил.
- Кто на это солнце глянет, вдруг ее рабом он станет,
- Сердце, душу, ум заманит та, чье имя Тинатин.
- Да навек пребудет славным, средь столетий полноправным,
- Это имя, солнцеравным, будет имя -- властелин.
- Царь, когда красы царевны в возраст влились полнопевный,
- Созвал знатных и, безгневный, посадил вокруг себя.
- Молвил: "Вот предмет совета. Роза знает время цвета.
- Отцвела, -- нет больше лета, -- сохнет, венчик свой дробя.
- Солнце всходит и садится. Село, смотрим, тьма дымится.
- Ночь безлунная клубится. День исчерпан мой сполна.
- Потускнела позолота. Старость -- груз. Нет горше гнета.
- Вот умру -- одна забота. И дорога всем -- одна.
- Где же свет, что тьму просветит? Пусть ваш разум мне ответит.
- Пусть венец чело отметит светлой дочери моей".
- Все ответили, вздыхая: "Речь твоя зачем такая?
- Роза, даже отцветая, всех душистей и светлей.
- И ущербный месяц ясен. Луч звезды вполне прекрасен, --
- Спор звезды с луной напрасен. Так, о, царь, не говори.
- От тебя и злое слово -- всем нам крепкая основа.
- Лик же солнца золотого, дочь твоя, светлей зари.
- Дай ей царство, дай царенье. Быть женой ей назначенье.
- Но от бога смысл правленья ей указан с вышины.
- Отлучался ты когда-то, -- и сияла без заката.
- Уж когда в пещере львята, -- львица, лев вполне равны".
- Автандил вождя был сыном. Он в изяществе едином
- Кипарисом по долинам между стройными блистал.
- Как хрусталь был знаменитый, звездной шествовал орбитой,
- С Тинатин мечтою слитый, без нее он увядал.
- Как цветок среди тумана, страсть была в нем скрытой раной.
- Роза страсти, вновь румяна стала, чуть предстал пред ней.
- О, любовь есть истязанье. Тот, кто любит, весь -- терзанье.
- Все ж он жаждет приказанья углем стать среди огней.
- В час как деве безгреховной царь велел, беспрекословный,
- Власти дар приять верховный, веселился Автандил:
- "Тинатин -- как блеск запястья. Ей пристойно полновластье.
- Видеть солнце, -- это счастье, лик ее -- источник сил".
- Царь, как мрак дробя алмазом, повелел своим приказом:
- "Да пребудет царским глазом, царской волей Тинатин.
- Приходите все арабы. В похвалах не будьте слабы.
- Здесь -- сверканье, и когда бы ночь была, она -- рубин".
- Все арабы приходили. Знатных блеск умножен в силе.
- Видит крепость в Автандиле многотысячность бойцов.
- Весь порядок воинств явлен. И когда был трон поставлен,
- Всем народом он прославлен: "Свет его превыше слов".
- Тинатин, лицом сияя, воле царской послушая,
- Вся горела, золотая, и венец он возложил,
- Скипетр дал он чернобровой, дал ей царские покровы,
- И она звездою новой воссияла средь светил.
- Царь ушел, воздав почтенье. Вознеслись благословенья.
- Были молвлены хваленья. Звон кимвалов с звуком труб.
- Новый царь с лицом царицы был как в тучке лик денницы --
- Цвета ворона -- ресницы, пурпур зорь -- изгибы губ.
- Мнится ей, что недостойна трон отца занять, и стройно
- Стан склоняет, беспокойно слезы льет, как дождь в саду.
- И отец, увещевая, молвит: "Чадо -- жизнь двойная.
- Мне равна ты, дочь родная. Я в огне, и я в бреду.
- Ты не плачь, как цвет в долине. Царь Арабии ты ныне.
- Горный замок на вершине. Будь же зоркой и цари.
- День ко всем выходит алым. Так и ты будь доброй к малым.
- Кто наклонится к усталым, тот умножит алтари.
- Будь открытой милосердью. Будь как бы щедротной твердью.
- Знай, что доброму усердью подчиняются сердца.
- Свяжет вольных -- свет во взоре. Будь такою же, как море, --
- Реки скрыв в своем просторе, влагу жертвуй без конца.
- Расточая вдвое, втрое, расцветешь ты как алоэ,
- Это древо вековое, чье в Эдеме бытие.
- Щедрость -- власть, как власть закала. Где измена? Прочь бежала.
- Что ты спрячешь, то пропало. Что ты отдал, то твое".
- Дева слушает с вниманьем те слова, что дышут знаньем,
- Всем отцовским увещаньям у нее привет один.
- Царь и пьет, и веселится. Нет причин ему затмиться.
- Солнцу хочется сравниться в блеске с светлой Тинатин.
- За своим дворецким старым шлет, чтоб шел он с пышным даром,
- Чтоб в даяньи щедро -- яром истребил сполна казну.
- "Все неси. Всего мне мало". И без меры раздавала.
- Не гадала, не считала. "Никого не обману".
- Все дары, что знала с детства, собирала с малолетства,
- Все блестящее наследство в день единый раздала.
- Ей отцовская наука -- достоверная порука.
- Как стрела летит из лука, так поспешною была.
- "Всех мулов, ослов ведите". Повелела пышной свите:
- "Дорогих коней явите". Топот, ржанье, кони тут.
- Блещет шелк. Толпой солдаты, царской милостью богаты,
- Веселятся, как пираты, как разбойники берут.
- Точно турок в горных срывах бьют, -- и нет числа счастливых.
- Рой арабских пышногривых легконогих мчат коней.
- Разметалась, отдавая, словно буря снеговая: --
- Стар ли, дева ли младая, были все богаты в ней.
- День прошел. Был пир веселый. Пили, ели, точно пчелы.
- На цветах. Один, тяжелой думой царь был омрачен.
- С наклоненной головою он сидел перед толпою.
- Шепот шумной шел волною: "Отчего печален он?"
- Крася ликом пир медовый, властный в бой вести суровый,
- И как лев скакнуть готовый, солнцеликий Автандил
- Был с Согратом знатным рядом, и его проворным взглядом
- "Почему так чужд отрадам царь?" он быстро вопросил.
- "Верно, мысль пришла какая, неприветная и злая", --
- Отвечал Сограт, вздыхая: "Горя -- нет, и весел -- час".
- Автандил сказал: "Так спросим. Слово шуточное бросим.
- Мы без пользы тяжесть носим. Почему стыдит он нас?"
- Автандил с Согратом встали, кубки полные им дали,
- И веселые упали на колени пред царем.
- Говорит Сограт шутливый: "Царь, ты точно день дождливый,
- Нет улыбки, нет красивой на немом лице твоем".
- И добавил он лукаво: "Впрочем, сердце в скорби право:
- Дочь твоя -- она забава, все богатства роздала.
- Не давай ей пышной части, и, лишивши царской власти,
- Упасешься от напасти и уволишься от зла".
- Усмехнулся царь. Такого ожидать не мог он слова.
- На советчика скупого все же глянул он светло.
- "Я ценю твое раченье. И достоин ты хваленья.
- Но скупое попеченье никогда ко мне не шло.
- Нет, не в том моя забота. Старость близится, дремота.
- И остаться не охота без достойного бойца.
- Дней увяло все цветенье, и не передал уменья
- Быть бойцом без посрамленья никому я до конца.
- Это правда, дочь имею, холил дочь, обласкан ею.
- Все ж я сына не лелею. Не дал бог. И нет уж сил.
- Кто здесь луком отличится? Или в мяч со мной сразится?
- Автандил едва сравнится, ибо я его учил".
- Гордый, юный, весь -- стремленье, слушал эти восхваленья.
- И с улыбкою смиренья затаил он торжество.
- Как улыбка та пристала к лику юного, где ало
- Рот горел, -- как снег блистала белизна зубов его.
- Царь спросил: "Чего смеешься? И чего ты робко жмешься?
- Ну, зачем не отзовешься? Или я тебе смешон?"
- Юный молвил: "Разрешенье дай сказать мне, в оскорбленье
- Не вменяя дерзновенье. Да не буду осужден".
- Царь ответил: "Молви слово. Не приму его сурово.
- Скрепа клятвы -- святость крова, имя светлой Тинатин".
- Автандил сказал: "Так смело молвлю: хвастаться не дело,
- Но моя б стрела поспела в цель верней, о, властелин.
- Под твоими я ногами прах. Но, меряясь стрелами,
- Буду первый, -- пред полками эту клятву я даю.
- Кто со мной в стрельбе сравнится? Ты сказал. Тут что ж судиться.
- Может этот спор решиться лишь с мячом, с стрелой, в бою".
- Царь сказал: "Не будем вздорить, на словах не стану спорить.
- Дайте лук. Чье имя вторить будут после, так решим.
- Пред свидетелями в поле будем мы на вольной воле,
- Там о нашей молвят доле: кто ловчей, победа с ним".
- Автандил повиновался. И на том их спор прервался.
- Каждый весел был, смеялся. Чуждым был им взгляд косой.
- Был заклад меж них скрепленный: тот, кто будет побежденный,
- С головою обнаженной, три он дня ходи такой.
- И двенадцать слуг примерных царь призвал для этих верных
- Состязаний беспримерных, чтоб давали стрелы им.
- "Пусть двенадцать их за мною за любой следят стрелою.
- Шермадин один с тобою, хоть один, он несравним".
- Ловчим молвил: "По равнинам, как гроза стадам звериным,
- Соберитесь, и единым обоймите их кольцом.
- Пусть помогут вам солдаты". Пир окончен, пир богатый.
- Были вина, ароматы, и веселье за столом.
- Автандил, чуть солнце встало, был одет уж в цвет коралла,
- Лик рубина и кристалла в золотом горел огне.
- Под покровом златовейным, весь он был цветком лилейным.
- Так явился чудодейным он на белом скакуне.
- Царь разубран знаменито. Весь народ кругом как свита.
- Поле воинством покрыто. Всяк охоту видеть рад.
- Многоокая облава. Смех, и шутки, и забава.
- На кого-то глянет слава? Будут биться об заклад.
- Царь велит готовить стрелы, чтоб во все послать пределы.
- Счет велит им делать смелый, всех ударов верный счет.
- И рабов двенадцать верных ждет тех выстрелов примерных.
- Будут стрелы в козах, в сернах. Отовсюду дичь идет.
- Без числа стада, как тени. Быстроногие олени.
- Скачут козы в белой пене. Мчатся дикие ослы.
- Чудо видеть -- и какое! Бег напрасен, -- бьют их двое.
- Тетиве не спать в покое, многократен свист стрелы.
- Топчут конские подковы пыль. Покров встает суровый.
- Солнце скрыл. А в жертве новой, просвистав, дрожит стрела.
- Кровь течет по шерсти белой. Новый свист, несутся стрелы,
- Дрогнет зверь и, онемелый, рухнет, -- сразу жизнь ушла.
- Если ж кто стрелой лишь ранен, прочь бежит, но бег обманен,
- Нет исхода, неустанен этот ток разящих стрел.
- И не зеленью, не новью, все поля покрылись кровью,
- Бог, исполненный любовью, в небе гневом возгорел.
- Кто смотрел на Автандила, как рука его стремила
- Ход стрелы, как верно била, как к нему кругом все шло,
- Видя зрелище такое, сердце словом тешил вдвое:
- "Он прекрасен, как алоэ, что в Эдеме возросло".
- Минул день, зверям печальный. Смерян бег равнины дальной.
- На краю поток хрустальный об утес волну дробил.
- В темной чаще звери скрылись. Кони там бы не пробились.
- Отдыхали, веселились Ростэван и Автандил.
- Нет предела их утехам. И один сказал со смехом:
- "Метче я!". Другой же эхом: "Метче я!" -- сказал в ответ.
- И зовут двенадцать верных. "Чьих же больше стрел примерных?
- Счет чтоб был из достоверных. Правда -- сплошь, а лести -- нет".
- -.Книги на немецком языке
- -.Журналы "Роман-газета"
- -.Книги на английском языке и учебники
- Роман-газета
- 30е годы
- 40-е годы