|Портрет


Аннотация:

Замечательный русский художник Василий Верещагин (1842 — 1904) был известен и как оригинальный, даровитый писатель. В книгу вошли избранные литературные произведения Верещагина: повесть «Литератор», очерки, воспоми нанин, путевые заметки, размышления об искусстве.
Книга снабжена репродукциями верещагинских картин, в ряде случаев с авторскими комментариями, где художник выступает талантливым, эрудированным и объективным исследователем. Многое из литературного наследия Be рещагина, подобно ого бессмертному художественному наследию, обретает неожиданную свежесть и актуальность для современного читателя.

Содержание:
«Этот все может!» В. Кошелев, А. Чернов
Литератор (повесть)
Федор Викторович Немиров. Мастеровой.
(Из книги «Иллюстрированные автобиографии нескольких незамечательных русских людей».)
Очерки, наброски, воспоминания
Из рассказов крестьянина-охотника (Новгородской губ. Череповецкого у.)
Из путешествия по Закавказскому краю
Из путешествия по Средней Азии
Дунай. 1877
И. С. Тургенев. (1879-1883)
Воспоминания детства. 1848—1849
Обер-Аммергау
Реализм
О прогрессе в искусстве
Иван Николаевич Крамской. К его характеристике
Наивности
Листки из записной книжки
Из записной книжки
Наполеон I в России в картинах В. В. Верещагина
Примечания

Если интересуемая информация не найдена, её можно
Заказать

«ЭТОТ ВСЕ МОЖЕТ!»

Верещагин слишком живой человек, чтобы нам рассуждать о нем хладнокровно. В нем есть нечто, кроме художника...
И.Н. Крамской
Словосочетание «забытый писатель» стало едва ли не термином. Сколько их, русских талантов, кем-то когда-то почему-то зачисленных в «забытые» и «второстепенные»? Сам механизм «забвения» надо бы изучать и изучать... Но в любом случае «забытый» — это оценка не писателя, а нашего отношения к русской культуре, того особенного отечественного снобизма, который еще Пушкин охарактеризовал грустной фразой: «Мы ленивы и нелюбопытны...»
Нелюбопытны настолько, что не стремимся постичь талант в его цельности и полноте. Никто и никогда не забывал художника Василия Васильевича Верещагина. Его многократно захваливали и обругивали, его могли принимать и не принимать,— но для всех было ясно: его живопись — крупнейшее явление русского искусства. И мало кому известно, что Верещагин был еще и писателем... Литература вовсе не была только эпизодом в этой бурной биографии. Иго перу принадлежат 12 отдельных
книг, а в них — повести, очерки, воспоминания, путевые заметки, публицистические этюды. Множество статей рассеяно по журнальной и газетной периодике рубежа XIX и XX веков. Сохранились и некоторые стихотворные опыты.
Наше художественное сознание, кажется, успокоилось, зачислив Верещагина в «батальные живописцы». Но любой, соприкоснувшийся с его творчеством, ощущает недостаточность такого представления. Батальные, военные полотна Верещагина наполнены особого рода философией, которая была частью его оригинального мироощущения. Его представление о жизни требовало оригинальных форм ее отражения — форм, включавших в себя и живопись, и литературу. Л Верещагин одинаково уверенно чувствовал себя и с кистью, и с пером в руках, постоянно подтверждая ту оценку, которую дал ему старший современник, немецкий художник А. Менцель: «Вег kann alles!» — «Этот все может!»

--->>>