Cтарый 4емодан
ПОКУДА ВЕРТИТСЯ ЗЕМЛЯ
ПОКУДА ВЕРТИТСЯ ЗЕМЛЯ Я солнце пил, как люди воду. Ступая по нагорьям лет Навстречу красному восходу, Закату красному вослед. В краю вершин, крутых и гордых, Где у сердец особый пыл, Я звезды пил из речек горных, Из родников студеных пил. Из голубой небесной чаши В зеленых чащах и лугах Я жадно воздух пил сладчайший, Настоянный на облаках. Я пил снежинки, где тропинки Переплелись над крутизной. Я помню: таяли снежинки, В пути пригубленные мной. Я весны пил, когда о севе В горах пекутся там и тут. Где крепок градусами Север, Я пил мороз, как водку пьют. Когда я грозы пил, бывало. Чья слава землям дорога. Как будто верхний край бокаль. Сверкала радуга-дуга. И вновь шиповник цвел колючий. Сочился хмель из темных скал. Я, поднимавшийся на кручи, Хмельные запахи вдыхал. Земной красой я упивался, Благословлял ее удел. Не раз влюблялся, убивался И песни пил, как песни пел. Людской души сложна природа,— Я пил с друзьями заодно В час радости — бузу из меда* В час горя — горькое вино. И если сердцем пил, то не пил Забавы ради и утех. Я Хиросимы видел пепел, Я фестивалей слышал смех. И, резко дунув, как на пиво, Чтобы пустую пену сдуть. Пил жизни суть: она не лжива, Она правдива — жизни суть. Люблю, и радуюсь, и стражду, И день свой каждый пью до дна, И снова ощущаю жажду, И в том повинна жизнь одна. Пускай покину мир однажды Я, жажды в нем не у толя. Но людям жаждать этой жажды. Покуда вертится Земля. *** Земля — это люлька людская. Качается люлька с людьми. Веками качается, нам намекая. Что мы остаемся детьми. А в люльке веками скулят не смолкая, Веками ревут и ревут... Качается люлька такая людская, Где маму веками зовут! Одни в этой люльке от голода плачут Веками хотят молока, Другие — веками от радости пляшут. Любимую куклу схватив за бока! А третьи хотят кувыркаться все время. Устраивать трам-тарарам! А эти все время сражаются с теми — Как петухи по дворам! Земля — это крепкая люлька людская. Качается люлька с людьми, Веками качается, нам намекая, Что мы остаемся детьми. А в люльке одним улюлюкает вьюга В то время, как жарко другим... И мы донимаем веками друг друга То смехом, то плачем своим. Просящий, дающий, скулящий, поющий. Всяк сущий, какой-никакой. Однажды — не дважды, не на ночь — Уснет в этой люльке людской. СМЕРТЬ ТОПОЛЯ Тополь был незыблем, как скала, Был он гордостью родного края, А теперь, как руки, вдоль ствола Опустились ветки, увядая. Было добрым дерево всегда. Всем дарило тень свою, как милость. Объясни же мне, что за беда И с тобой, столетним, приключилась? Распушив зеленый свой покров. Ты стояло и шумело, словно Ствол твой не сгибало сто ветров, Сто метелей, сто громов и молний. Ты не сникло под огнем врага. Ты перед рекою устояло. Хоть она, смывая берега, С корнем вырвать ствол твой угрожала. Даже в час, когда земля тряслась, Не ломалось ты, хоть и скрипело. Чья же воля, чья же злая власть Крепкое твое согнула тело? И, собрав остаток прежних сил, Мне ответил тополь: «Я страдаю Оттого, что грудь мне источил Червь, которого я сам взрастил, — Я, подобно людям, умираю!» СЛЕДУЮЩЕЕ Всю жизнь ищу, всегда я жду чего-то И на аэродромах каждый раз Слежу за следующим самолетом, А не за тем, который сел сейчас.- Дней следующих быстры вереницы. Я что-то все ищу, все не найду. Весною снова прилетают птицы, Я вижу их и следующих жду. Твердят слова, одно другого лестней, Все превозносят песню, что я спел. Мне ж ведомо: лишь в следующей песне Я то скажу, что в этой не сумел. Мгновенно все, лишь ожиданье вечно, И я всю жизнь себя надеждой льщу: На перекрестке следующем встречу Ту женщину, которую ищу. Друзья стареют, мы стареем сами. Те далеко, тех вовсе нет в живых. Все чаще мы встречаемся с друзьями На погребении друзей своих. И хоть пока еще мы что-то значим, Бессмертием никто не наделен. И не меня ль друзья мои оплачут В минуты следующих похорон? И все-таки о завтрашнем рассвете Я помню, видя нынешний рассвет. Я снега жду, что будет вслед за этим, И года, что идет за этим вслед. И верю я, что те, кто нас моложе. Мудрее нас, и лучше, и честней. Я верю в следующих, мысля то же, Что деды и отцы на склоне дней. И безнадежным был бы каждый вечер, И жили бы мы хуже, чем живем. Когда б не это ожиданье встречи С рожденным где-то следующим днем. * * * —Больные люди, что вам ждать сейчас? —Те исцелятся, те умрут, быть может. —Здоровые, что ожидает вас? —Болезнь и смерть нас ожидает тоже. —А вы, над кем свершился приговор, А вас что ждет, лежащие в могиле? —Тех ожидает слава, тех — позор, А тех — забвенье, будто б и не жили! НЕ ТОРОПИСЬ Ты, на заре проснувшись, сделай милость, Еще хоть миг с собой наедине Побудь и вспомни все, что ночью снилось: Смеялся или плакал ты во сне? И глянь в окно: какая там погода. Туманна ли округа иль светла? Метет ли снег до края небосвода Иль катятся дождинки вдоль стекла? И если в этот час не бьет тревога. Вдали обвалом сакли не снесло, Не торопись и дьяволом с порога Не прыгай, милый,' в горское седло. Не торопись, как деды завещали, И всякий раз, с обычаем в ладу, До каменной околицы вначале Веди коня лихого в поводу. Как часто мы, куда-то путь направив. Брать скакунов не любим под уздцы И, шпорами бока им окровавив. Летим быстрей, чем царские гонцы. У нас рубахи выцвели от соли И капли пота льются на виски. Позабываем спешиться мы в поле. Остановиться около реки. Ценить не научились мы поныне Высоких слов и запросто порой. Что произносят тихо на вершине. Выкрикиваем громко под горой. Нам осадить коней бы по старинке Перед аулом, мудрыми слывя. Чтоб разузнать, в нем свадьба иль поминки, А мы влетаем голову сломя. Герои оклеветанные пали Не на дуэлях в наши времена. Чьи в запоздалой, но святой печали Воскрешены бесстрашно имена. Не выносите спешных приговоров. Не присуждайте наскоро наград. Чтоб не краснеть, чтоб избежать укоров. Когда в пути оглянетесь назад. И мужество должно владеть собою! Кто тороплив, кто ветреней молвы. Тот без коня вернется с поля боя Или верхом без глупой головы. Я не зову к покою или спячке, Я сам люблю дыхание грозы. Но жизнь есть жизнь, а не бега, не скачки, И в жизни добывают не призы. Учи, поэт, суровые уроки И не бери без боя города. Чтоб наскоро написанные строки Не рвать потом, сгорая от стыда. Ты сел в седло, веселый иль угрюмый. Не торопись, уму не прекословь, На полпути остановись, подумай, И оглянись, и путь продолжи вновь! Я ВАМ ЖЕЛАЮ ДОБРЫХ НОВОСТЕЙ.. Три четверти отмерил век двадцатый, К финальному приблизясь рубежу. Я вестник ваш, я радиоглашатай И снова к микрофону выхожу. Мои слова доходчивы и четки. Они летят через земной предел. Событий я перебираю четки. Но разве ныне легок мой удел! Прошу у вас, благих вестей достойных, Прощения за то, что вновь и вновь Я каждый день вам говорю о войнах, О том, что под луною льется кровь. И снится мне порой не потому ли: До вас донесся мой свободный глас. И в этот час нигде не свищут пули, И правит миром разум в первый раз. Никто не угоняет самолеты. Взорвать их угрожая на лету. И невооруженные пилоты Спокойно набирают высоту. И судят не по слухам, не по сплетням О нас другие. И, потупив взор, С тюремным надзирателем последним Простился навсегда последний вор. Ничьи не превышаются заслуги, И нет приуменьшения заслуг. Побеждены опасные недуги, В числе их ложь — погибельный недуг. К велению годов небезучастлив. Поведав о событиях сперва. Вам о любви читать стихи я счастлив. Отмеченные знаком божества. Пусть торжествует пламень языкатый — Наследник обнажившихся страстей. Как вестник ваш, как радиоглашатай, Я вам желаю добрых новостей. МОЕЙ ВНУЧКЕ, МАЛЕНЬКОЙ ШАХРИ Почему ты плачешь, мой птенец? Что случилось? Может, что приснилось? У тебя есть мама и отец, Над кроваткой вся родня склонилась... Круглый сирота я столько лет — И печали не уймешь, не спрячешь... Плакать должен был бы я, твой дед... Ты-то почему так горько плачешь? Завистью не жалили тебя. Не терзали ложью и изменой. Слаще песен, что поет, любя. Мама, не бывало во вселенной. Знаю я, как предают друзья. Ненависть врагов не раз встречал я. Что ж ты плачешь?.. Плакать должен я, В грудь навылет раненный печалью... Ты войны не знала и огня. Что спалить стремился все живое. Как спокойно в мирном свете дня Небо у тебя над головою! Братьев потерял я на войне — И не утихает боль потери... Что ж ты плачешь?.. Плакать надо мне Жизнь изведавшему в полной мере... И в ответ мне внучка говорит — В лепете ее я разобрался: «Дед, ведь мне все это предстоит. Ты же, все познав, живым остался... В грозном веке, в мире, полном бед. Как свою тревогу обозначишь?.. Потому-то я и плачу, дед. — Не пойму я, почему ты плачешь?» ...
<<<--->>>
