Cтарый 4емоданПосле Маркса
Необычайно большой объем работы Энгельс как экономист выполнил в последние 12 лет своей жизни, когда он остался без Маркса.
Прежде всего на его плечи легла подготовка очередных изданий I тома «Капитала», а также издание на основе незавершенных авторских рукописей II и III томов главного произведения Маркса.
Под редакцией Энгельса вышли третье немецкое издание, английский перевод и, наконец, четвертое немецкое издание I тома. Для всех этих изданий Энгельс при участии дочери Маркса Элеоноры Эвелинг, ее мужа Э. Эвелинга, С. Мура, в прошлом члена I Интернационала, общего друга Маркса и Энгельса, провел сплошную проверку фактов и цитат. Сам он написал многочисленные вставки в авторский текст, взял то, что можно было взять из авторизованного французского перевода, снабдил книгу необходимыми примечаниями там, где, безусловно, требовалось учесть новейшие факты. К каждому изданию было предпослано предисловие Энгельса. В предисловии к третьему изданию он писал: «На меня, потерявшего в лице Маркса человека, с которым я был связан сорокалетней теснейшей дружбой, друга, которому я обязан больше, чем это может быть выражено словами, — на меня падает теперь долг выпустить в свет как это третье издание первого тома, так и второй том, оставленный Марксом в виде рукописи. О выполнении мною первой части этого долга я и даю здесь отчет читателю»
Одиннадцать лет с перерывами продолжалась работа Энгельса над авторскими рукописями второй и третьей книг, пока не вышли в свет II и III тома «Капитала». В целом го, что сделал Энгельс как редактор-издатель, настолько значительно, что В. И. Ленин имел все основания заявить: II и III тома «Капитала» — «труд двоих: Маркса и Энгельса» .
Издав оба тома (II — в 1885 г., III — в 1894 г.), Энгельс совершил великое историческое дело, во-первых, на вооружение международного рабочего класса поступили труды неоценимого
1 К. Маркс и Ф. Энгельс.. Соч., т. 23. стр. 27,
2 В.. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 2, сгр 12,
19
значения; во-вторых, нельзя не учитывать той пропагандистской кампании, которую враги марксизма развернули после (смерти Маркса. Выдавая бессовестнейшим образом желаемое за ^•действительное, дипломированные литераторы нередко утверждали, что Маркс не оставил потомкам никакого продолжения 4 тома «Капитала», ибо осознал несостоятельность своей теории стоимости. Вот с какой «гипотезой» выступал, например, итальянский профессор Ахилле Лориа:
«Я не верю, что Маркс думал когда-либо к своему «Капиталу» присоединить второго меньшего брата. Он чувствовал, .что невозможно создать равноценный и достойный спутник -этой первой книге, которая благодаря ее стройной, пирамидальной структуре, ее чудесному диалектическому процессу, ее интересов и страстей повергла мыслящий мир в удивление» Публикацией II и III томов подобные литературные сплетники были пригвождены к позорному столбу. Буржуазная пропаганда лишилась одного из важных своих козырей.
Энгельс должен был расшифровать рукописи Маркса, а одно это уже было не столь простой задачей, как ввиду сложности предмета, так и в силу известных особенностей почерка Маркса, его манеры письма не для печати, с многочисленными сокращениями слов, англицизмами, словами, комбинируемыми из разных языков и т. д. Однако Энгельс очень быстро перечитал эти рукописи и уже 18 сентября 1883 г. мог сообщить: «Вторая книга очень разочарует вульгарных социалистов. Она содержит почти исключительно строго научные, очень тонкие исследования процессов, которые происходят внутри самого ^класса капиталистов, и ничего такого, из чего можно было бы {фабриковать ходкие словечки и громкие фразы» 2.
Сличая, фраза за фразой, все рукописи, Энгельс в основу окончательной редакции взял последние варианты, которые, однако, дополнялись им подходящими местами из более ранних текстов.
Ему принадлежит установление структуры обоих томов, однотипной с архитектоникой второго и последующих изданий
I тома. Дело в том, что Маркс, как и в первом издании I тома, -намечал разбивку книги лишь на главы со своими более мелки-•ми подразделениями. Энгельс же каждую главу превратил соответственно в отдел, а все отделы разбил на тематически законченные и цельные главы. С учетом заглавий, встречавшихся в авторских рукописях, а если не было таковых, по своему усмотрению, Энгельс снабдил отделы, главы и разделы глав четкими
• и точными заглавиями.
1 Цит. по рукописи доклада итальянского ученого Джиано Марио .Браво на конференции в г. Вуппертале (ФРГ) в мае 1970 г., посвященной П50-летию со дня рождения Ф. Энгельса. В этом докладе, кстати, хорошо показаны все ничтожество и моральная нечистоплотность «знаменитого» А. Лориа—одного из многих буржуазных «могильшиков» марксизма.
2 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 36, стр. 55.
19
Окончательная редакция текста II тома «Капитала» — этё отнюдь не механическая компоновка готовых кусков, не сравнительно простая литературная обработка черновых текстов, а исключительно сложная, в высшей степени творческая работа, причем только Энгельс — великий экономист, тонкий и глубокий знаток мыслей Маркса, его творческой лаборатории, npeданнейший друг Маркса — мог эту работу проделать таким образом, что в конце концов получилось произведение именно Маркса, выдержанное абсолютно в его стиле и духе, чтобы оно было достойным, величественным памятником Марксу.
Только Энгельсу было по плечу из нескольких рукописей составить цельную, стройную книгу, заполнить пробелы, устранить нарушения логической связи и последовательности в изложении, облечь первые наброски отдельных фраз и положений в безупречные формы научного языка.
Трудности и сложности подготовки к печати рукописей III | тома намного превзошли все первоначальные ожидания и оценки самого Энгельса.
Пришлось произвести перегруппировку материала рукописей, сплошную проверку фактических данных, заново пересчитать все таблицы. На основе отрывочных и разрозненных записей Энгельсом были составлены отдельные параграфы и даже главы. Так, к примеру, возникли главы двадцатая «Из истории купеческого капитала» и двадцать седьмая «Роль кредита в капиталистическом производстве».
В главу XXVII, в ту ее часть, где речь идет об акционерной форме капитала, Энгельс включил свои собственные обобщения за 30 лет, истекшие после того, как Маркс написал эти строки. В частности, Энгельс выделил здесь следующие моменты: а) дальнейшее развитие в промышленности акционерных обществ, образование картелей, в том числе международных, и возникновение в отдельных отраслях трестов, в которых все! производство концентрируется в одном крупном акционерном обществе под единым руководством; б) общее хроническое перепроизводство, явно «скандальное банкротство» свободы конкуренции. Энгельс констатировал здесь, что «конкуренция заменена монополией» и самым обнадеживающим образом подготавляется будущая экспроприация капиталистической промышленности всем обществом, нацией.
Из главы четвертой «Влияние оборота на норму прибыли», в рукописи Маркса имелось одно только заглавие и указание иа то, что Маркс предполагал изложить суть вопроса на более позднем этапе своей работы. Предполагал, но не успел. Вся она написана Энгельсом.
В этой главе формулируются некоторые всеобщие законо--мерности расширенного воспроизводства: обратная пропорциональная зависимость между временем оборота капитала и мас
1 См. К, Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 25, ч, I, стр. 480—481,
42
сой и нормой прибыли; влияние сокращения времени оборота на массу и норму прибыли;- повышение производительности труда, выражающее обычно прогресс промышленности, внедрение в производство научно-технических новшеств, как главное средство сокращения времени производства и обращения1.
Большое самостоятельное научное значение имеют предисловия ко II и III томам. Это замечательные очерки по истории И теории экономического учения марксизма.
В предисловии ко II тому намечена периодизация истории экономического учения Маркса. С предельной ясностью, в свойственном Энгельсу стиле яркого и популярного изложения определяется суть того качественно нового, что внес Маркс в политическую экономию, в частности по сравнению со Смитом к Рикардо. Важнейшие открытия Маркса в этой области: исследование труда со стороны его свойства создавать стоимость, определение стоимости как кристаллизации абстрактного труда, исследование отношения товара и денег, создание первой исчерпывающей теории денег, исследование превращения денег в капитал, изображение в деталях действительного процесса образования прибавочной стоимости, открытие двух форм прибавочной стоимости, развитие первой рациональной теории заработной платы2.
В предисловии к III тому Энгельс показал несостоятельность буржуазных домыслов о несоответствии марксистской теории стоимости и прибавочной стоимости практическому опыту извлечения прибыли на капитал, об «абсолютной несовместимости» теории прибавочной стоимости Маркса с фактом общей равной нормы прибыли.
Атаки на экономическую теорию Маркса не прекратились, однако, и с выходом III тома. И теперь буржуазные экономисты и их подголоски в правом лагере социал-демократии «открывали» мнимое противоречие между I и III томами: в I томе доказывалось, что товары продаются по стоимости, а согласно III тому — они продаются уже не по стоимости, а по ценам производства, которые включают в себя издержки производства и среднюю прибыль. Упоминавшийся выше Лориа в связи с этим стал неистово шуметь о теоретическом банкротстве Маркса, он твердил, что воздвигнутое Марксом понятие стоимости есть абсурд, бессмыслица, противоречие в определении, мистификация, игра словами и т. д.
Несмотря на приступы роковой болезни, Энгельс решил еще раз взяться за перо, чтобы вновь разъяснить концепцию Маркса, «чтобы выдвинуть на первый план наиболее важные моменты, значение которых в тексте недостаточно сильно подчеркнуто, или сделать некоторые важные дополнения к написанному
1 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 25, ч. I, стр. 80—81.
2 См. К. Маркс и 0>. Энгельс. Соч., т. 24, стр. 20—21.
43
С 1865 г, тексту под углом зрения положения вещей в 1895 году»
В мае—июне 1895 г. им была написана первая часть из двух намеченных дополнений к III тому «Капитала» — «Закон стоимости и норма прибыли». Эта работа появилась в социал-демократическом журнале «Neiie Zeit» вскоре после смерти Энгельса.
Посвятив несколько первых страниц разоблачению «забав* ного экземпляра вульгарной политической экономии» Лориа, буквально высмеяв его апломб и невежество, Энгельс занялся главным образом положительным изложением трудных для понимания сторон закона стоимости.
Даже более добросовестные комментаторы теории Маркса допускали ошибки в толковании категории стоимости. Так, Зомбарт считал, что стоимость это не эмпирический, а исключительно мысленный, логический факт. К. Шмидт объявил закон стоимости в рамках капиталистической формы производства научной гипотезой, теоретически необходимой фикцией. Возражая обоим, Энгельс заметил: «Закон стоимости и для капиталистического производства имеет гораздо большее и более определенное значение, чем значение простой гипотезы, не говоря уже о фикции, хотя бы и необходимой.
Как Зомбарт, так и Шмидт... не обращают должного внимания на то, что здесь речь идет не только о чисто логическом процессе, но и об историческом процессе и объясняющем его отражении в мышлении, логическом прослеживании его внутренних связей» 2.
В сравнительно сжатой форме Энгельс воспроизвел многовековую историю утверждения и способов определения стоимости, желая тем самым подробнее развить высказанную в III томе «Капитала» мысль Маркса о том, что обмен товаров по их стоимостям или приблизительно по их стоимостям требует более низкой ступени общественных отношений, а для обмена по ценам производства необходима высокая степень развития капиталистического производства.
На первых ступенях общественной жизни продукты потребляются их производителями, которые были стихийно объединены в более или менее коммунистически организованные общины. Обмен имеющимся избытком продуктов вначале происходит между разноплеменными общинами, а затем и внутри общин, содействуя их раз\ожешио на семейные ячейки. Но и семьи продолжают вести в основном натуральное хозяйство. Каждому крестьянину, каждой семье было довольно точно известно, какого количества труда стоили им продукты. Вполне естественно поэтому, что в случае обмена на продукты других семей, на изделия сельских или городских кустарей обмениваемые товары соизмерялись по воплощенному в них труду. С момента и по мере проникновения денег в хозяйственные отношения, с появлением ростовщического капитала точное соответствие стоимостей обмениваемых товаров становится все более редким, а отрезок времени, в течение которого цены совпадают со стоимостями, все более продолжительным. С переходом к металлическим деньгам и в результате этого перехода
1К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 25, ч. II, стр. 462,
2 Там же, стр. 469. .
«определение стоимости рабочим временем уже перестало видимым образом выступать на поверхности товарного обмена» Этому состоянию предшествовал длительный период от начала обмена, продолжавшийся примерно 5—7 тыс. лет. Это период простого товарного производства, период господства закона стоимости, не модифицированного капиталистической формой.
Средневековой купец и торговые товарищества, так называемые «нации» (венецианцы, генуэзцы, ганзейцы, голландцы) опрокинули уходящую в глубь веков практику обмена товаров строго по стоимостям. Продажа начала производиться по ценам, которые устанавливались взаимным соглашением между купцами, исходившим из необходимости обеспечения участникам равных возможностей на получение дохода. «Здесь мы впервые сталкиваемся с прибылью и нормой прибыли... норма прибыли была одинакова для всех» . Прибыль распределялась пропорционально вложенному капиталу, и это было само собой разумеющимся. Это была простейшая форма той равной, средней прибыли, которая в своем развитом виде является одним из конечных результатов капиталистического производства.
Во второй части дополнения к III тому «Капитала» под названием «Биржа» Энгельс предполагал осветить изменившуюся роль биржи, постепенное образование в промышленности и торговле акционерных предприятий, технические изменения в сельском хозяйстве и усиление в области земледелия роли банков и биржи, вывоз капитала в форме акций, раздел колоний между европейскими державами в интересах той же биржи. К сожалению, Энгельс успел написать только набросок, или развернутый план, этой части.
Нельзя не отметить, что эти упоминания новых явлений в экономике капитализма 90-х годов, отдельные вставки в текст III тома «Капитала», другие высказывания Энгельса предвосхищают характеристику важнейших экономических признаков империализма, данную позже в работах В. И. Ленина. При ознакомлении с проектом программы Социал-демократической партии Германии 1891 г., к той его фразе, где говорилось об отсутствии планомерности, коренящемся в самом существе частного капиталистического производства, Энгельс сделал следующее замечание: «Мне известно капиталистическое производство как общественная форма, как экономическая фаза, и частное капиталистическое производство как явление, встречающееся в том или ином виде в рамках этой фразы. Но что же представляет собой частное капиталистическое производств во? — Производство, которое ведется отдельным предпринимателем; а ведь оно уже все больше и больше становится исключением. Капиталистическое производство, ведущееся акционерными обществами, это уже больше не частное производство, а производство в интересах многих объединившихся лиц. Если мы от акционерных обществ переходим к трестам, которые подчиняют себе и монополизируют целые отрасли промышленности, то тут прекращается не только частное производство, но и отсутствие планомерности»3.
1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 25, ч. II, стр. 474.
2 Т а м же, стр. 477.
3 К. М а р к с и Ф, Энгельс, Соч., т, 22, -стр. 234,
В книге «Государство и революция» В. И. Ленин обратил^ специальное внимание на это исключительно важное и глубокое высказывание Энгельса. «Здесь, — писал Ленин, — взято самое основное в теоретической оценке новейшего капитализма, т. е. империализма, именно, что капитализм превращается в монополистический капитализм. Последнее приходится подчеркнуть, ибо самой распространенной ошибкой является буржуазно-реформистское утверждение, будто монополистический или государственно-монополистический капитализм уже не есть капитализм, уже может быть назван «государственным социализмом» и тому подобное». Далее, Ленин отмечал ограниченность капиталистической планомерности: «Магнаты капитала наперед учитывают размеры производства в национальном или даже интернациональном масштабе... они его планомерно регулируют», но тем не менее, тресты, оставаясь капиталистическими предприятиями, полной планомерности «не давали, не дают до сих пор и не могут дать»
В 80—90-х годах Энгельс много и плодотворно занимался экономическими проблемами России, сознавая ту огромную роль, которую этой великой стране пришлось и придется играть в мировой истории. Он в какой-то степени подметил и указал те главные тенденции и процессы, которые впоследствии бы ли столь блестяще на огромном материале показаны и обоснованы в классическом труде В. И. Ленина «Развитие капитализма в России».
В короткое время, писал Энгельс, «в России были заложены все основы капиталистического способа производства»2. После окончания Крымской войны развитие страны характеризовалось переходом от общинного земледелия и патриархальной домашней промышленности к современной промышленности. Капиталистическая система начала овладевать также и сельским хозяйством. «Внутреннее развитие России со времени 1856 г., — писал Энгельс в 1890 г., — поддержанное политикой правительства, оказало свое действие; социальная революция сделала гигантские успехи; Россия с каждым днем становится все более и более западноевропейской страной; развитие крупной промышленности, железных дорог, превращение всех натуральных повинностей в денежные платежи и разложение вследствие этого старых устоев общества — все это происходит в России с возрастающей быстротой»®. И немного позже, в январе ,1892 г., он сделал еще более определенный вывод: «Старая Россия безвозвратно сошла в могилу... На ее развалинах строится Россия буржуазная» 4. Энгельс считал, что результаты русской промышленной революции не отличаются чем-либо суще-
1 В. И. Ленин. Поли, собр соч., т. 33. стр. 67—68.
2 К. Маркс « Ф. Энгельс. Соч., т, 22, стр. 450,
3 Там же, стр. 47.
4 Там же.
ственным от того, что уже стало свершившимся фактом или совершалось в Англии, Германии, США.
Капитализм в России развивался, по выражению Энгельса, на фундаменте первобытно-коммунистического характера, при наличии значительных пережитков родового общества, предшествующего эпохе цивилизации; он развивался здесь из первобытного аграрного коммунизма.
В русской общественно-политической литературе, в кружках революционно настроенной молодежи, интеллигенции активно дебатировался вопрос о возможных путях социалистических преобразований в России. Широкое распространение, говоря словами Г. В. Плеханова, имел предрассудок, унаследованный русскими революционными утопистами еще от славянофилов, которыми русская община наделялась чудодейственными свойствами, ее природе приписывалась способность прямого перехода в социалистическую форму общежития2. Русские крестьяне изображались «истинными носителями социализма», «прирожденными коммунистами», «коммунистами по инстинкту, по традиции», в противоположность рабочим стареющего, загнивающего ; Запада, лишь искусственно вымучивающим из себя социализм 3.
Отвергая в принципе эти народнические иллюзии, Энгельс тем не менее допускал для отдельных стран, в том числе и России, возможность перехода общинной собственности в высшую форму социального развития, возможность, иными словами, сокращенного процесса развития, минуя капиталистическую стадию, без того чтобы крестьяне прошли через «промежуточную ступень буржуазной парцелльной собственности»4. Но это может произойти только при условии, если в Западной Европе, еще до окончательного распада общинной собственности, произойдет победоносная пролетарская революция, которая тому же русскому крестьянину предоставит необходимые средства для социалистического переворота во всей системе земледелия. Энгельс не раз говорил, что традиционная русская община разлагается, и ничего тут не поделаешь. «Если что-нибудь, — писал он, — может еще спасти русскую общинную собственность и дать ей возможность превратиться в новую, действительно жизнеспособную форму, то это именно пролетарская революция в Западной Европе» 5.
Этот толчок извне дал миру не капиталистический Запад. Объективные внутренние противоречия мировой системы империализма, в которой Россия оказалась слабейшим звеном, и революционные силы России во главе с партией Ленина уже пос-
1 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. т 39, сто. 128—129.
2 См. Русские современники о К Марксе и Ф. Энгельсе. М., Политиздат, 1969, стр. 282.
3 См. К. Маркс и Ф. Энгельс.. Соч., т. 18, стр. 543.
4 Т а м же, стр. 546._
5 Т а м же
ле Энгельса привели наш народ к победе Великого Октября, Октябрьской социалистической революцией, достижениями СССР на фронтах мирного строительства, замечательными военными победами советского народа были созданы реальные материальные и политические предпосылки для обновления социальной жизни других стран без обязательного прохождения ими всех кругов капиталистического ада. В этом смысле выводы Энгельса о возможности ускоренного процесса развития отдельных стран к социализму можно считать примером замечательного научного предвидения, которое подтверждено живой исторической практикой.
Все богатство своего выдающегося интеллекта, всю свою страсть непреклонного революционера Энгельс посвятил идеям научного коммунизма, их теоретической разработке и практической борьбе за их торжество. И в области теории, и в области практики он последовательно отстаивал принципы революционной диалектики, был пламенным коммунистом, видел в коммунизме светлое будущее всего человечества.
Замечательное учение Энгельса, его исключительный опыт революционной борьбы лучше всех воспринял и продолжил ere русский ученик и последователь — В. И. Ленин. В трудах Ленина марксизм получил дальнейшее развитие и защиту от наскоков слева и справа. Под непосредственным руководством Ленина и выпестованной им партии впервые в мире начато было строительство того общества, о котором мечтали и за которое страстно боролись основоположники научного коммунизма —. Маркс и Энгельс.
<<<---
