Cтарый 4емоданЕще один факт — отношение к слову. В поэзии последнее не только выразительное средство, но нередко— и предмет обыгрывания в инструментовке стиха, в рифмовке — внутренней и внешней, в достижении определенной образной повторности и музыкальности. Однако, как бы ни относиться к такому поэтическому приему, ясно одно: никакое словесное обыгрывание не допустимо в ораторском искусстве. Предположим, что лектор выразился так: «Размахом рабочего разума раздув ратный подвиг, народ наш надинамизировал и наэлектризовал навечно все человечество». Наивный оратор или пропагандист, не отличающийся хорошим чувством слова, мог бы подумать, что эти «ра-ра», повторяющиеся пять раз, а потом четырежды произносимые «на-на-на-на» и завершающиеся такой внутренней рифмовкой «навечно все человечество», произведут сильное впечатление на слушателей. На самом деле эффект получится совсем иной.
Приведем еще несколько специфических примеров.
Красноречие такой же живой процесс, как искусство театра. Как оратор, так и актер творят перед аудиторией. Зритель в театре и слушатель лекции или доклада становятся соучастниками того, что совершает актер, что делает оратор. Для театральных исполнителей вовсе не безразлично, полон или полупуст зрительный зал, для успеха спектакля существен также состав зрителей, их подготовленность к восприятию и пониманию драматического действа: трагедии или комедии, социальной драмы или фарса. Для лектора, докладчика или агитатора также важно, кто и как, в каком настроении и с какой подготовленностью слушает произносимую им речь. Выразительность слова, его смысловая емкость одинаково важны как для актера,'так и для оратора.
Как для актера, так и для оратора существенное значение имеет также внешняя, как правило, эмоциональная выявленность мысли и переживаемых чувств. Она рисуется в жесте, мимике, тембре голоса, его интонационном строе.
Однако на этих сопоставлениях фактически исчерпывается сходство между актерским и ораторским искусством.
Оно отличается от актерского творчества своей самостоятельностью. Как известно, актерское исполнение есть труд, производный от творчества драматурга. Есть пьеса — будет актерское искусство, нет ее — актер, театр в целом, вынуждены будут молчать. Вообще говоря, творчество музыканта или певца, чтеца или драматического актера вторично по своей природе. Разумеется, всякий исполнитель выступает как самостоятельный художник, отличающийся своим стилем («почерком») исполнения. Средствами своего искусства он не только раскрывает замысел драматурга или композитора, но нередко обнаруживает в исполнении музыкального произведения, роли, чтении стихотворения или басни и т. д. именно то, что не всегда угадывалось или же смутно чувствовалось любителем искусства. История, театра изобилует примерами гениального актерского осмысления и переосмысления ролей исполнения, знаменовавшими изумительными открытиями человеческих судеб, глубинных душевных переживаний. И все-таки актерское искусство есть сценическое воплощение замысла драматурга, образов и картин, созданных его воображением и талантом.
Иначе обстоит дело с ораторским трудом. Красноречие как живой процесс делится на две стадии, но едино по своему творческому характеру. Первая из них может быть названа периодом ораторского замысла, вынашивания идеи и темы будущего выступления, конспектирования или написания предстоящей речи. Вторая — реальное воплощение ораторского замысла, его публичное исполнение. Как на первой, так и на второй стадиях истинный оратор самостоятелен в своей работе и, в известной мере, оригинален от начала и до конца *.
Другая особенность красноречия — полное отсутствие в нем игры или представления. В отличие от актера оратор не играет, хотя, конечно, иногда живописует какие-либо примечательные факты или события, собственные наблюдения или лично пережитое, скажем, комическое. Такое обыгрывание, если оно удачно и к месту, повышает интерес слушателей к речи и даже к личности говорящего. Актер всегда перевоплощается в определенный образ, он обязан совершать такую трансформацию, иначе успеха не будет, да и спектакль в целом не будет полнокровным художественным творчеством. Оратор же ни в какой человеческий характер (образ) не перевоплощается и неизменно остается самим собой. Конечно, яркая личность оратора, его очевидная одаренность, блеск и глубина его ума, манера говорить, его голос и эмоциональность, наконец, его внешность в их совокупности нередко воспринимаются слушателями как определенный образ, и это, разумеется, хорошо, очень хорошо! Но во всем этом нужно видеть не перевоплощение оратора, а его естественность, его индивидуальность и ту красоту, которой одарила его природа.
________
* Правда, в античности, как уже отмечалось, были логографы, мастера писать тексты чужих речей, которых сами никогда не про износили. Это были своеобразные чернорабочие, никогда не пользо вавшиеся славой или хотя бы удачей публичного оратора. Логогра фы зарабатывали на том, что доставляли успех и славу другим В наше время логографов не стало, но «мастера» писать тексты ре чей или докладов для других есть. Референты, секретари, инструк торы и другие штатные лица в различных органах готовят тексты публичных выступлений, произносимых должностными лицами. Чте ние подобных текстов в редчайших случаях бывает удачным и впе чатляющим. Выступления по писанным текстам — тем более на дис куссионных собраниях, научных конференциях в вузовских аудито риях и др.—как правило, не радует их слушателей, не доставляет им удовольствия.
И еще одно сравнение. В отличие от актера оратор с самого начала и до конца своего выступления с трибуны один перед массой людей, он обязан приковать их внимание к себе и, если хотите, представлять для них определенный интерес. А это очень трудное дело!
Указывая на отличия красноречия от поэтического и актерского творчества, мы вовсе не стремимся доказать, что быть талантливым оратором труднее, чем одаренным поэтом или даровитым актером. Мы хотим лишь разобраться в основных особенностях красноречия как общественного явления, высказывая, быть может, спорные мысли. Устанавливая черты сходства между поэзией и актерским искусством, с одной стороны, и ораторским трудом, с другой, мы хотим лишь доказать, что красноречие есть вполне самостоятельное, притом серьезное и ответственное творчество, имеющее свою специфику.
Общеизвестно, что искусство не сводится лишь к возбуждению душевных переживаний. Оно также и познание, оно вместе с тем — могучее средство нравственного воспитания. Эти положения верны, безусловно, и в общем успешно развиваются марксистско-ленинской эстетикой.
По аналогии — аналогии не искусственной или формальной— с этими очевидными истинами, можно сказать: ораторское искусство не сводится к одному только логическому (понятийному) познанию, к одному только просвещению, а тем более — к одной лишь политической характеристике тех или иных явлений. Будучи острым оружием социальной борьбы, красноречие вместе с тем является могучим средством морального воспитания людей. Оно призвано пробуждать и развивать в людях чувства гуманизма и красоты. Утверждение красоты, добра и правды — постоянное призвание действительно передового по своему существу и идеалам ораторского искусства. Оно возвеличивает человека, стремясь делать его прекрасным. Поэтому можно сказать, что прогрессивное красноречие в определенной мере эстетично.
При всем том главное в красноречии — это познание, распространение знаний в любой области социальной практики. В отличие от художественного творчества в красноречии главенствует мысль в обнаженной форме. Поэтому любые идеи оратор, как правило, излагает в «чистом» виде, в ее понятийной сущности. Еще Демосфен говорил, что не слова сами по себе и не звучание голоса, а направление красноречия, отвечающее желаниям большинства, есть истинное ораторское искусство. И еще полнее и яснее формулировал ту же мысль Цицерон. В труде «Об ораторе» он писал: красноречие — это публичная речь, убеждающая, доставляющая наслаждение и подчиняющая себе слушателя. Это — интересное и глубоко содержательное определение, не потерявшее своего значения и по сей день! Цицерон верно отмечал необходимость для оратора убеждать в правдивости освещаемых явлений и фактов, в верности доказываемых положений и истин, доставлять наслаждение, подчиняя аудиторию ораторской воле. В таком толковании познавательные, эстетические и практически-действенные возможности красноречия выступают в диалектическом единстве, хотя о них Цицерон специально и не говорил.
Таковы сходные черты (признаки) и различия, существующие между поэзией и актерским искусством, с одной стороны, и ораторским трудом, с другой. Но мы не исчерпали этого интересного вопроса. В ходе дальнейшего изложения нашей темы, нам еще не раз придется возвращаться к нему, устанавливая определенные параллели и конкретизируя некоторые уже сформулированные мысли.
Подведем первые итоги.
1. Красноречие, или ораторское искусство,— продукт исторического развития, первостепенное орудие общественного прогресса, особенно идеологии и политики. Этим объясняется и то, что красноречие всегда носило и носит мировоззренческий и классовый характер.
2. Красноречие во всех случаях действует как орудие исторического прогресса, если отражает правду истории и отвечает народным интересам. Будучи правдивым, стремящимся к истине, оно является могучим орудием познания и просвещения, развития духовной культуры, укрепления общественной нравственности, воспитания людей в духе гуманизма и добра. Следовательно, всегда и во всех формациях именно социальная направленность, реальное содержание и отстаиваемые идеалы были решающими для красноречия как общественного явления. В наше время лишь истинно демократическое, а тем более социалистическое в своей содержательности, идейной направленности и коммунистической пар-
тийности ораторское искусство действует как орудие общественного прогресса.
3. Красноречие есть искусство. Оно выражает мысли и чувства, выношенные оратором самостоятельно, творчески. Ораторская речь, как и любое художественное произведение, одновременно воздействует как на сознание, так и на чувства людей. Талантливый оратор говорит о чем-то новом, обнаруживает в освещаемых им и хорошо известных явлениях нечто новое. Такой оратор будит чувства, мысли и воображение слушателей. Истинное ораторское искусство способно настроить любую аудиторию на восприятие красоты и добра, вдохновить людей высокими идеями, заразить эмоционально и доставлять слушателям эстетическое наслаждение. Красноречие есть искусство и потому, что оно требует чуткости к слову, к его красоте и умения обращаться с ними. Красноречие есть определенное мастерство убеждения людей в верности утверждаемых идей, их объединения ради определенной цели.
<<<---
