Cтарый 4емодан

Леонид Андреев. Избранное|

---

По выходе в свет рассказа «.Мысль» Горьким и Скиталец 17 апреля 1902 года посылают Андрееву телеграмму: «Прочитали. Поздравляем. Хорошо». А вскоре Горький писал А. Богдановичу: «Рассказ хорош. Леонид Андреев свой человек в области неизвестного, и пропасти черных тайн посещаются им столь же легко и свободно, как Скитальцем — трактиры для простонародья. Ничего!.. Пускай мещанину будет страшно жить, сковывай его паскудную распущенность железными обручами отчаяния, лей в пустую душу ужас! Если он все это вынесет — так выздоровеет, а не вынесет, умрет, исчезнет — ура!»2 В письме от 27 мая 1902 года Горький вновь пишет Андрееву: «Пощипли «Мысль» мещанскую, пощипли их Веру, Надежду, Любовь, Чудо, Правду, Ложь — ты все потрогай. И когда ты увидишь, что все сии устои и быки, на коих строится жизнь теплая, жизнь сытая, жизнь уютная, жизнь мощанская, зашатаются, как зубы в челюсти старика — благо то будет...»

Великий крупный писатель противоречив, однако в русской литературе, пожалуй, не было более противоречивого писателя, чем Леонид Андреев, и не было более противоречивых суждений, чем о Леониде Андрееве. Даже о самой природе его творчества и то не сушествовало общего мнения.' - - 1 Воровский В. Литературная критика, с. 273. * Литературное наследство, т. 72, с. 146. «Его привлекает какая-нибудь идея... я отправляясь от пео, он старательно облекает ее в беллетристические одежды. Его персонажи состоят при мыслях»,— писал об Андреево Ю. Айхепвальд «Сила автора этих рассказов... заключается не в мыслях, а в художественности образов и чуткости к разным тонким душевным ощущениям»,— писал о том же Андрееве В. Битпер 2. Андреев при всем обилии о нем статей был как-то «неуловим» для критики. Его в одно и то же время называли и «головным» писателем, и мистиком, рационалистом и экспрессионистом, то пытались сделать из него декадента, то реакционера, но он никак но подводился под какое-то однозначное определение. Действительно, он одновременно пишет а откровенно символические пьесы (причем тут с ним не могли тягаться даже самые завзятые символисты), и реалистические: так, в одном и том же году он пишет и бытовую пьесу «Дпя нашей жизни», и далекую от реализма пьесу «Черные маски». Из Апдреева даже пытались сделать двух Андреев ых: раннего — реалиста и позднего — декадента и символиста. Но именно поздний Андреев пишет такие глубоко психологические рассказы, как «Цветок под ногою» (1911), «Герман и Марта» (1914), «Два письма» (1916). Однако критика прошла мимо этих настоящих шедевров реалистической прозы, видимо, из-за «однозначности» их метода. «Литература,— писал Андреев,— никогда не была забавой для пообедавших, а став таковой в несчастные минуты,— гибла». В какие бы бездны ни бросало Андреева, в какую духовную тьму он бы ни погружался, он никогда не писал для «пообедавших». Его называли я «певцом смерти», и «черным вороном», и «апостолом тьмы», но он, возможно, как никто другой, жаждал выхода из потемок, для него настоящим праздником был всякий луч света, про-мелькни он в постоянных сумерках повседневной действительности или в душе отдельного человека. 25 сентября 1910 года, совершая рекордный полет, погиб один из первых русских летчиков Л. Мацневич, с которым Андреев был знаком. В 1913 году Андреев пишет рассказ «Полет». Автор, изобразивший столько смертей, на этот раз, говоря о гибели летчика, уклоняется признать победу смерти и заканчивает рассказ такой строчкой: «На землю он больше не вернулся». И эта концовка для Андреева не случайна. «Какое удивительное отношение и к жизни и к смерти,— говорил он о летчиках,— античное... Я с радостью думаю об их отваге, о свежести их голов, которые «не кружатся», о крепости их сердец. И, глядя на авиаторов, я думаю, что человечество вовсе пе выродилось за долгие века культуры, не стало дряблым и мягкотелым, как думают многие, как сам я склонен был думать».

Рассказ «Полет» был опубликован в начале 1914 года, а в августе того же года началась первая мировая война. И вот теперь новое достижение цивилизации — авиация — обрушилось на человека уже с неба, словно злой античный бог. И этот реальный, но Случайный идеал оказался непрочным, верное, мнимым. Андреев нередко писал о «тупиках» (например, рассказ «Стена»), но он отчаянно искал из них выхода. В опубликованном в 1904 году рассказе «Призраки» он изобразил душевнобольного, не выносящею закрытых дверей. Рассказ заканчивается так: «Ночь убывала, а он все стучал. Уже гасли огни в «Вавилоне», а он все стучал, безумно-настойчивый — неутомимый — почти бессмертный». Горький тогда писал Андрееву: «Ты получил мое вдохновенное письмо из Риги, о человеке, который стучит во все двери? Какой огромный человек, Леонид, какой дерзкий?»1 Или совсем ранний рассказ «В темную даль» (1900), по поводу которого Горький писал Андрееву: «Если вы можете отправлять человека «в темную даль»,— стало быть, можете провидеть в ней свет...»2
Земля и небо, стена и дверь, тьма и свет... Вот это двуединство — главная тема Андреева.


________________________
1А й х е н в а л ь д 10. Силуэты русских писателей, вып. III. с. 105.
2А н д р е е в Л. Повести и рассказы; В 2-х г., т, 1, с, 660—661.

Войну Леонид Андреев встретил не то что бы с воодушевлением, но с надеждой найти объединяющую идею. Еще в 1908 году Андреев построил дачу в финской деревушке Ваммельсу, куда я перебрался с семьей. Жил уединенно, вдали от городской суеты, хотя всегда радушпо принимал у себя друзей. Во время войны он вновь приезжает в Петербург, активно сотрудничает в журнале «Отечество», в газете «Русская воля». Пишет патриотические статьи. «Победить Германию необходимо,— заявляет Андреев в сентябре 1914 года.— Это вопрос жизни н смерти не только для России — величайшего славянского государства, все возможности которого впереди, но и для европейских государств...» Андрееву кажется, что война распахнет какие-то огромные двери: «Разгром Германия будет разгромом всеевропейской реакции и началом целого цикла европейских революций... Отсюда и я, автор «Красного смеха» (как-никак!), также стою за войну».

Андреев ждал если не, мировой, то всеевропейской революции, но когда революция началась в России, он в полном смятении покидает Петроград, как тогда стал уже называться Петербург, и уезжает на дачу, в Финляндию. Революция. Гражданская война, а ходе которой Финляндия вышла из состава Российского государства,— и Андреев оказывается за границей.

В 1918 году оп приступает к написанию большого многопланового романа «Дневник Сатаны». «Ты понимаешь,— говорил Андреев сыну Вадиму,— революция, как и война, прекрасна тем, что пожар не тушат, а зажигают. Все, к чему мы привыкли, что нам казалось незыблемым и твердым, выворачивается наизнанку, и появляется новая правда, правда другой стороны. До сих нор мы не видели ее и даже не подозревали об ее существовании, но вот она открылась, и мы одновременно чувствуем две правды двух миров».

«В романе Леонида Андреева Вандергуд-дьявол — собиратольный образ социального зла,— пишет советский исследователь творчества Леонида Андреева В. Чуваков.— И заключено оно отнюдь не в личности бывшего свинопаса из штата Иллинойс, а в его несметных богатствах, иначе — в самой природе империалистического общества»3.
Андреев в своем романе изображает буржуазную Европу накануне первой мировой войны, а сам постоянно думает о России, теперь уже отрезанной от него России.


________________________
1 Литературное наследство, т. 72, с. 234.
2 Т а м ж е, с. 82.
3 А п д р е е в Л. Повести и рассказы: В 2-х т., т. 1, с. 42.

В 1919 году он пишет Н. К. Рериху: «Все мои несчастья сводятся к одному — нет дома. Был прежде маленький дом в Финляндии, с которым сжился. Наступит, бывало, осень, потемнеют ночи, и с радостью думаешь о тепле, свете, кабинете, сохраняющем следы десятилетней работы мысли. Или из города с радостью бежишь домой — в тишину и «свое». Был и большой дом — Россия с ее могучей опорой, силою и простором. Был и самый просторный мой дом-искусство, творчество, куда уходила душа.

И все пропало. Вместо маленького дома — холодная, обворованная дача с выбитыми стеклами, а кругом чужая и враждебная Финляндия. Нет России, нет и творчества... Так жутко мне без моего царства, и словно потерял я всякую защиту от мира. И некуди прятаться ни от осенних ночей, ни от печали, ни oт болезни. Изгнанник трижды — из дома, из России и из творчества...»

Потеряв родину, Леонид Лндреев почувствовал, что он погружается в ту страшную тьму, из которой нет исхода. «Нет России, нет и творчества...» У писателя, которого многие считали «головным», от этих потерь не выдержало сердце. Леонид Николаевич Андреев на сорок девятом году жизни скоропостижно скончался. Это случилось ранней осенью, 12 сентября 1919 года, в финской деревушке Иейвала, что вблизи Мустамяк.

на начало<<< - - -

Мои сайты