Генри Уодсуорт Лонгфелло. Песнь о Гайавате. Поэмы. Стихи | СТИХОТВОРЕНИЯ
ПОСТРОЙКА КОРАБЛЯ
«Выстрой, корабельный мастер,
Нам корабль без промедленья, —
Пусть не дрогнет он в ненастье,
Вступит с бурями в сраженье!»
Такая речь
Способна мастера зажечь.
Он душу вкладывает в труд,
А лишь тогда дела живут!
Улыбка промелькнула на устах
И скрылась. Так приливы и отливы
Играют вкруг судов, на якорях
Качающихся горделиво.
И молвил он, веселья полный:
«В короткий срок со стапелей
Прекраснейший из кораблей
Сойдет на северные волны».
И первым делом мастерски.
Во всех деталях, от руки
Решил модель соорудить,
Во всем подобную натуре —
Как сын отцу — в миниатюре,
Чтобы по ней корабль большой
Построить с нужной быстротой
И на модели без труда
Любой вопрос решить всегда.
Работая, он вспоминал
Суда, которые знавал.
Чертеж на стенке красовался,
На нем корабль. Он отличался
От всех, «Грейт Харри» — так он звался:
Неповоротлив, как утес,
Приподняты корма и нос,
Огни ночные двух цветов,
И восемь башен угрожали,
Как в замке, где они взирали
На мост подъемный и на ров.
С улыбкой мастер говорит:
«Иной придам я судну вид!»
И впрямь корабль иным растет:
Просторны трюмы, быстрый ход.
На диво всем сооружен:
Широкодонным, чтобы шквал
Всей силой парус надувал,
Не опрокинув корабля;
И носа и кормы наклон
К бортам с изящной кривизной,
Чтоб чутко слушался руля;
И струи оттесненных вод,
Смыкаясь за его кормой,
Все ускоряли плавный ход.
Взял модель искусный мастер —
Тот корабль миниатюрный,
Что не дрогнет и в ненастье
И с волною спорит бурной.
В большие груды под навес
Уложен корабельный лес,
Каштан, и дуб, и вяз, а вот
Кряжи кедровые лежат,
И каждый кряж могуч, горбат,
И кедры те привезены
Из Каролины, той страны,
Где шумный Роанок ревет.
О, нет предела, нет преград
Для человека! Мысль и труд
Приводят колесо в движенье.
И в том и в этом направленье
Суда во все концы идут,
И вносит дружно каждый штат
В постройку корабля свой вклад.
Вставало солнце из глубин,
И длинная ложилась тень, —
Ее как будто исполин
Взял килем для большой ладьи,
Построенной в единый день.
Строитель-солнце на рассвете
Расположило тени эти,
А труд людей был неприметен.
Покуда мастер говорил,
Облокотясь на якорь шхуны,
С ним рядом встал строитель юный
И звук его речей ловил.
Вал океанский в берег бил,
И грохот возникал в тиши,
И, право, были хороши
Они вдвоем: старик седой
И собеседник молодой, —
Старик, кем судно не одно
Когда-то было создано,
И юноша, кому строитель
Отдаст свой опыт, как учитель,
И руку дочери своей, —
Когда сойдет со стапелей
Прекраснейший из кораблей.
«Что ж, — молвил мастер, — начинай!
На стапель брусья подымай,
Как план указывает мой.
Получше выбирай, смотри!
Гнилого леса не бери!
Здоровый, крепкий надо брать, —
Он судну нашему под стать!
Здесь кедры с мэнскою сосной
Железной мы скрепим скобой.
Корабль наш —дом, и слава в нем,
«Союз» его мы назовем;
Его мы пустим по волнам,
И в жены дочь тебе отдам».
Такая речь
Способна юношу зажечь:
Он молча в сторону взглянул,
И гордо взгляд его блеснул,
Когда нежданно у крыльца,
Близ домика ее отца,
Невесты силуэт мелькнул.
Луч солнца золотил ее висок,
И свеж был цвет ее девичьих щек,
Их утренний румянил ветерок.
Она была как стройный челн —
На отдыхе, у отмели морской,
Куда не смеет досягнуть прибой,
А юноша был дерзкой силы полн,
Как океан с грядой бурливых волн.
Искусны руки, зорок глаз
У всех, кто любит в первый раз.
Не ум, а сердце их влечет
К завоеванию высот, —
Тот, кем любовь руководит,
Всегда и всюду победит.
Как только солнце поднялось,
Большое дело началось.
Разнообразных звуков хор
Наполнил корабельный двор —
И звон пилы, и бревен стук,
Покорных власти мощных рук.
Работа так согласно шла,
Что раньше, чем сгустилась мгла,
Был киль большого корабля
Скреплен болтами в ширину
И выведен во всю длину,
Уложенный на стапеля.
О, трижды, трижды счастлив тот,
Кто труд свой хорошо начнет,
И нет ни в чем ему преград,
Когда дела идут на лад!
В трудах горячий день пролетел.
У дома мастера юноша сел.
И тихая девушка рядом с ним,
А мастер, окончив немало дел.
Стоял в дверях под бризом ночным.
И речь повел старик о морях,
О гибели шхун в разъяренных волнах.
Об испанских пиратах, припомнил суда,
Пропавшие в дальних краях навсегда,
Рассказывал он о матросской судьбе,
Сокровищах, бедствиях, вечной борьбе,
О страсти бродяжить, по свету гулять,
Как ветер, которого не удержать,
О зове волшебном далекой земли,
Где тени от пальм на песок легли,
Где волны, гулкие, как гром,
Дробят мадагаскарские утесы
И лижут ноги смуглого матроса.
Что спит беспечно на песке сыром.
И девушка вдаль смотрела, в туман,
Внимая рассказам о тайнах пучин,
О хищно разверстой пасти глубин,
Ибо на Смерть похож океан,
Разлучая навек иль связуя людей.
Отец умолк, и в тишине
Жар в трубке вспыхивал сильней,
А лица молодых людей Застыли,
словно в смутном сне.
И старый увидал моряк
То, что скрывал вечерний мрак:
Головка девичья чуть-чуть
Склонилась к юноше на грудь.
Проходят дни, корабль растет.
Из лучших строевых пород
Форштевень собран превосходно,
И в симметрии благородной
Весь облик шхуны предстает.
А у кормы и вдоль бортов
Не молкнет говор молотков.
Бегут недели. Наконец,
Красы и силы образец,
Корабль в обшивке — горд, могуч
Рисуется на фоне туч,
А рядом вьется дым кругами
Над раскаленными углями,
Где черно-вязкая смола,
Переливаясь из котла,
Бурлит, вскипая пузырями.
А в стуке молотков упорном
Звенит широко и задорно,
Взлетая ввысь до облаков,
Напев строителей судов:
«Выстрой, корабельный мастер,
Нам корабль без промедленья, —
Пусть не дрогнет он в ненастье.
Вступит с бурями в сраженье!»
И, медной полосой обшит,
Руль мощный на песке лежит, —
Подобно мысли, поведет
Он шхуну по морю вперед.
С ним рядом якорь, чья рука
Не остановится, пока
Не схватится за грунт морской,
Спасая судно в шторм любой.
Резная дева украшает
Нос корабля, она витает
Над морем в мантии своей,
Как будто мчится средь зыбей,
И смотрит далеко вперед,—
Не нимфа, не богиня вод
Так привлекательна, о нет,
То дочки мастера портрет.
Порою маяка лучи
Вдруг осветят ее в ночи,
Летящую во тьме седой,
Как дух над бездною морской,
И мнится — дивный рулевой
Корабль свой призрачный ведет
В туманах неизвестных вод.
А ну-ка, глянь!
Грот, фок, бизань —
Все мачты стали по местам,
И ванты их крепят к бортам.
Давно
В гористых чащах Мэна, где скользит олень
В морозный зимний день,
Когда снегами было все занесено,
Те сосны срублены, те сосны-исполины.
Могучие волы,
Пыхтя и задыхаясь от усилий,
Их потащили
В долины вниз, и, с пленных королей,
С них снимут зелень бурную кудрей.
Обнажены, с открытой головою,
Они познают силу урагана
И дикое волненье океана,
Чей вечный рев
Напомнит им о говоре лесов.
Но не увидеть им вовек
Родной страны туманы.
А сколько стройных рей,
Чей контур прям и прост,
Укреплено для множества снастей!
На мачте, как священный знак,
Наш бело-сине-алый флаг
В содружестве полос и звезд!
И странник одинокий, средь скитаний,
В чужом порту.
Увидя этот флаг, шумящий на лету,
Почувствует приветливую руку,
Протянутую родиной в разлуку,
И сладостный прилив воспоминаний.
Все свершено, и наконец
Приходит день счастливый,
Труда и радости венец.
Сегодня спуск. Корабль готов.
Из легких облаков,
Из глубины залива
Выходит солнце горделиво.
И древний океан.
Как юноша, могуч и страстью обуян,
Он, отдыха не знавший никогда,
Вскипает в золотых песках бурливо,
И сердце бьется в нем не уставая.
По всей длине прилива,
Как снег седа,
Косматая струится борода,
С дыханием его груди взлетая.
Седой жених невесту ждет,
И вот она стоит,
Спокойствие храня.
Песок у ног ее блестит,
И в честь торжественного дня
Все флаги, как убор венчальный,
Отражены волной хрустальной.
Она готова вскоре
Сойти в синеющее море.
А вот, с невестою другой,
Жених влюбленный, молодой!
Хоть палуба бела,
Но облака и вымпела
Ковер из золотых теней
Кладут пред ним и перед ней.
Обряд закончен. Спет псалом.
Со светлым, радостным лицом
Жених склонился пред отцом,
И руку жмет почтенный мастер
Тому, кто сыном стал ему,
И в щеку он целует дочь,
Но слез не в силах превозмочь.
Чтоб не заплакать самому,
Тут поднимает голос ровный
Священник, их отец духовный.
Он стадо пас, но не земля
Служила пастбищем, а море,
Их дом был — кубрик корабля,
Им маяки светили на просторе.
Им слово пастыря давало силы,
Оно остерегало и бодрило,
Но жениху сегодня в тягость было.
А пастырю знакомы до конца
Матросские сердца,
Их радости, печали и дела —
Где мель, а где подводная скала.
Он знал, как, нарушая жизни ход,
Их темное желание влечет
И тянет — тут нельзя помочь! —
С прямого курса прочь!
И вот что он сказал тогда:
«Мы все как дальние суда:
Идем ли в плаванье куда,
Или домой, или в ремонт, —
Кругом повсюду горизонт,
И всем нам кажется, что он
То вознесен, то погружен.
Над ним стеною небосвод,
Под той стеной корабль пройдет.
Увы, не море, не суда
Упали или вознеслись, —
Мы сами вверх и вниз Качаемся:
то в вышину Взлетим нежданно,
То снова рухнем в глубину,
В пучину океана.
О, если бы душа у нас,
Как в бронзовом кольце компас,
Давала правильный ответ,
Где долг, где грех, гда да, где нет!
Мы верный курс нашли б во мгле
К желанной, радостной земле,
Где на счастливых берегах
Нас ждет блаженство, а не страх!
И сразу мастер
Движением руки
Дал знак, и молотки,
Послушные его словам,
Вдруг застучали здесь и там:
Подпорки в стороны! Вперед!
Смотри, смотри, — ладья живет!
Пошла, пошла! Взметая пыль,
Скользит, дрожа, тяжелый киль
И, землю оттолкнув, рывком.
Огромным радостным прыжком
Бросается в объятья океана.
И вот протяжный громкий клик,
Клик торжества тогда возник
В честь океана в светлый миг:
«Возьми ее, седой старик,
С ее волшебной красотой
И ей объятия раскрой!»
Ее в объятия свои,
Лаская, принял океан,
Ее лелеет великан
Лазурным лепетом струи.
Плыви вперед! Наперекор
Волнам и ветру, все вперед!
Дрожанье губ и влажный взор
Знак радости, а не забот.
Ты тоже в путь вступаешь свой
Прелестной любящей женой,
Среди знакомых берегов
Плыви, и не страшись врагов,
И слушай сердца вещий зов.
Ведь кротость и любовь сильней,
Чем бури самых грозных дней,
И благородной жизни свет
Не гаснет до скончанья лет!
Плыви, корабль! Счастливый путь!
Плыви, «Союз», великим будь!
С тобой отныне человек
Свою судьбу связал навек,
С тобою легче дышит грудь.
Нам ведом мастер, кто создал
Твой киль и ребра обтесал,
Усилий не щадя своих,
Каков был молотков удар,
Какой был в кузне зной и жар
При ковке якорей твоих.
Тебе удары не страшны, —
Ведь это только плеск волны,
И ветры хлещут по волнам,
Не угрожая парусам.
Пусть мели, бури на пути!
Огням обманным не свести
Тебя с дороги. Курс прямой!
Мечта живет у нас в сердцах, —
Она всегда сильней, чем страх, —
Мы все с тобой, всегда с тобой!
* * *
<<<---
Cтарый 4емодан
